Шло время. Десять дней миновало с тех пор, как Следственный комитет открыл уголовное дело по факту загадочной пропажи жениха Виктории. Имелись обстоятельства, указывающие на то, что Мартынов А.В. мог стать жертвой преступления. Следователь, седовласый мужчина в возрасте, с рутинным отношением к делу допросил Баринову, отца и мачеху Мартынова, его друга Валерия Жбанова, бывшую жену Ксению Соболеву, а также всех троих фигурантов из агентства «Чертоги столицы», однако всё это была лишь формальная работа, не приносящая никаких плодов. Хотя нет! Кое-какие плоды, благодаря «Чертогам столицы», всё же взошли, не связанные, впрочем, с прошедшими допросами.
Девятнадцатого сентября Юрий Быстров позвонил Веселовскому и поведал тому о чрезвычайно странном происшествии в отделе загородной недвижимости. Оказалось, что 27 августа, то есть за два дня до того, как Мартынов словно сквозь землю провалился, его шеф положил в общий сейф «загородки» крупную сумму денег. Речь шла о двух миллионах рублей в валюте Евросоюза купюрами преимущественно по пятьсот евро. Эти деньги в конверте привезла Быстрову Светлана Носова, и предназначались они господину Адельману, владельцу агентства. Носовой конверт вручил приятель и одновременно бизнес-партнёр Адельмана — застройщик коттеджных посёлков по юго-восточному направлению Подмосковья, которое было зоной ответственности Светланы и куда она частенько выезжала для показа объектов клиентам. Получив по оказии эти средства, которыми погашалась некая личная задолженность перед Адельманом, Носова по возвращении в контору передала их своему непосредственному начальнику, а тот убрал конверт в сейф. Ожидалось, что учредитель прибудет в Москву в ближайшие дни из Лондона, заедет в офис и заберёт эти деньги. Застройщик же, наоборот, планировал Россию спешно покинуть, и как поговаривали злые языки, безвозвратно. У приятелей не было возможности увидеться в Москве.
Но у Адельмана случилось несчастье — кто-то из родственников за границей внезапно скончался, и хозяин агентства отложил свой визит в Белокаменную на неопределённый срок. Миллионы так и остались лежать в общем сейфе загородного отдела в конверте, и вроде бы про них больше никто не вспоминал. Но в пятницу, 16 сентября, прощаясь с «Чертогами столицы», Юрий Быстров передавал дела своей преемнице Носовой и вспомнил также про конверт. Он полез в сейф и вдруг обнаружил, что конверт уже кем-то распакован. Быстров заглянул внутрь, увидел там пачку фиолетовых купюр номиналом 500 евро, начал было их пересчитывать в присутствии Носовой и Доренко, дабы убедиться, что все деньги на месте… однако заметил, что на банкнотах написано «Сувенирная продукция»!
Неужели товарищ Адельмана, улетавший срочно в Израиль, подсунул тому куклу?! Ведь он догадывался, что конверт вскроют не сразу, а лишь по прилёту Михаила Георгиевича из Великобритании, а значит, можно будет свалить потом всю вину на Носову или других риелторов. Но почему тогда конверт оказался в сейфе открытым? Если бы фальшивку туда положил застройщик, то конверт был бы до сих пор запечатанным. Значит, кто-то подменил купюры уже после того, как те были спрятаны в сейф. Да, это более логично, ведь и Носова, и Быстров отлично помнят, что конверт был заклеен, когда они брали его в руки. Да и стал бы респектабельный застройщик опускаться до такого мелкого жульничества, тем более по отношению к своему другу и соратнику? Нет, воришку надо искать в «Чертогах столицы»!
Когда могла произойти подмена банкнот? А в любой день, начиная с вечера 27 августа и заканчивая вечером 16 сентября. Кто знал об этих деньгах? Весь загородный отдел: Быстров, Носова, Доренко, Мартынов. Так получилось, что клались миллионы Быстровым в сейф в тот момент, когда все находились на рабочем месте. Да и не было никогда секретов у коллег друг от друга, и не мог никто допустить и мысли о моральной нечистоплотности собрата по отделу. У кого имелись ключи от сейфа? У всех четверых, естественно, но больше ни у кого. Когда последний раз кто-нибудь видел этот конверт, пользуясь сейфом, и может точно сказать, что бумага была тогда ещё запечатана? Сложный вопрос: все видели этот конверт, но не заостряли на нём внимания и не трогали до Быстрова. Значит, преступник, один из четверых, заменил банкноты и специально оставил на месте конверт, чтобы кража обнаружилась не сразу. Видимо, вор не хотел, чтобы стало ясно, в какой именно день совершилось злодеяние, ведь тогда полиции будет проще найти виновного. А если время хищения остаётся загадкой, то не исключено, что деньги прихватил сам Андрей Мартынов 27, 28 или даже 29 августа — перед тем, как отправился из офиса на Новорижское шоссе.
— С сегодняшнего дня я уже работаю на новом месте, — сообщил в телефонном разговоре Веселовскому Быстров, — но поскольку чувствую отчасти и свою вину за эту кражу, то решил помочь Адельману. Я очень уважаю Михаила Георгиевича. Рассказав об этом происшествии, я рекомендовал ему Вас, Игорь, как частного сыщика. Вы произвели на меня положительное впечатление. И Михаил Георгиевич со мной согласился: с одной стороны, он не хочет привлекать к расследованию полицию, чтобы не парализовать работу отдела следственными действиями, а с другой стороны, ему, как учредителю, крайне важно поймать «крысу», дабы такого не случалось впредь. Поэтому «Чертоги столицы» предлагают Вам контракт по расследованию этого преступления, но все нюансы, если Вы согласитесь, предстоит уже обсуждать со Светланой Носовой, а не со мной.
— Постойте! — возразил Веселовский. — Но если Мартынов причастен к этому хищению — следователю будет не лишним об этом знать! Там ведь уголовное дело ведётся!
— А вот Вы и скажете по результатам проверки, причастен Мартынов или нет, — предложил детективу Быстров.
В итоге Веселовский согласился. Двадцать первого сентября он заключил с Адельманом как с физическим лицом (пропали ведь его личные деньги) договор на оказание детективных услуг на сумму 150.000 (сто пятьдесят тысяч) рублей за проведение расследования; и ещё столько же полагалось пинкертону в качестве бонуса в случае разоблачения крадуна. В конце концов, Игорю нужно было на что-то существовать, поскольку Виктория Баринова не заплатила ему ещё ни копейки, и вопрос денег у них не поднимался со дня их первой встречи в офисе на улице Зорге. Да и кража валюты из сейфа могла иметь непосредственное отношение к делу о Чёрной Вдове, и тогда Веселовский одним выстрелом мог убить двух зайцев; правда, наш герой не особо верил в то, что деньги присвоил именно Мартынов.
Надо сказать, Веселовский к этому времени, как и запланировал ранее, уже проверил банковские карты и счета Андрея, не полагаясь в этом вопросе на официальные органы, которые, как всегда, были не слишком расторопны. Выяснилось, что никаких транзакций Мартыновым (либо кем-то другим) за интересующий напарников период не совершалось.
Вступая в договорные отношения с Адельманом, Игорь не упустил возможности познакомиться с ним лично: тот наконец-то добрался до российской столицы после похорон своего дяди в Нью-Йорке. Веселовский и Баринова побеседовали с Михаилом Георгиевичем в переговорной «Чертогов столицы», но бизнесмен ничем гостей не удивил: ни о каких «скелетах в шкафу» ему неизвестно. Почему именно Мартынова Адельман решил назначить руководителем «загородки» на смену Быстрову? Да потому что Андрей — сообразительный, энергичный, современный парень, имеющий представительную внешность. А, скажем, Носова, как возможная альтернатива, — особа угрюмая… «Старая дева в английском духе», как окрестил её Адельман, попросив, впрочем, Светлане этого не передавать. Но теперь у него, патрона фирмы, выбора всё равно нет, ибо в «Чертогах столицы» принято взращивать собственные кадры и назначать только их на руководящие посты, дабы у всех сотрудников всегда оставался стимул. Посему рулить загородным отделом будет теперь Носова. Впрочем, если Мартынов всё же объявится — у молодого человека есть ещё шанс вернуть статус-кво, при условии, конечно, что евро из конверта взял не он. Кандидатуру Людмилы Доренко Адельман никогда не рассматривал, так как «она слишком мягкий человек и менее опытна как риелтор в сравнении с Носовой». Веселовский подумал в тот момент, что «мягкость» Людмилы — вопрос спорный. Адельман посетовал на нехватку сотрудников в загородном отделе, ведь теперь им, видимо, придётся искать сразу двух новых агентов на места Светланы и Андрея Мартынова. Сыщик спросил, знал ли хозяин агентства о том, что в загородном отделе на четверых сотрудников имелся только один сейф? Почему нельзя было приобрести сейф для каждого? Тогда этой кражи, возможно, и не было бы! Адельман согласился, что общий сейф — не самый лучший вариант, но, с другой стороны, он большой, места в нём на всех хватает, да и требуется такое хранилище риелторам нечасто, так как никакой архиважной документации загородный отдел не ведёт, а с сохранностью наличных денег раньше никогда проблем не было.
В целом Михаил Георгиевич оставил о себе приятное впечатление: импозантный, холёный, позитивный, деловой. На вид ему было лет пятьдесят. Веселовский пообещал Адельману держать того в курсе разбирательства о краже. Детективный договор между ними был заключён на услугу «Поиск утраченного гражданами имущества», предусмотренную пунктом 6 статьи 3 Закона «О частной детективной и охранной деятельности в РФ». Такая формулировка позволяла Веселовскому избегать слова «кража», а значит, не обязывала его уведомлять полицию о ставшем ему известном преступлении.
Продолжаем дальше. Многим персонажам, имевшим отношение к расследованию дела Мартынова, не давала покоя чайная ложка со следами крови, найденная в «Форде» риелтора. Если следователь и опера этим странным вещдоком особо не озадачивались, то Игорь и Вика думали о ложке денно и нощно. Как она могла оказаться под водительским сиденьем? Почему на ней кровь? Если эту ложку обронил некий наркоман, как предположила полиция, то почему на ней нет следов нагара от огня зажигалки? И зачастую наркоманы гнут свои «рабочие» ложки — так им удобнее ими орудовать, — а столовый прибор из авто Мартынова деформирован не был. Может, этот наркоман ещё просто не успел новой ложкой воспользоваться? Развивая наркоманскую тему, Виктория даже вспомнила слова Людмилы Доренко о противном голосе старухи — может, Андрей слышал тогда в трубке какой-то наркоманский голос? У Веселовского насчёт ложки своих идей пока не было — он лишь уточнил у Бариновой, не имел ли её жених «отвратительной» привычки принимать пищу в машине.
— Нет, не замечала такого, — отвечала Вика. — Да и вряд ли «Макдональдс» или KFC перешли на металлические ложки вместо пластиковых, если Вы имели в виду фастфуд.
— Да, это не то, Вы правы, — вздохнул Игорь. — Приём пищи в любом случае не объясняет кровавых следов…
Высказала свою теорию в связи с найденной ложкой экстрасенс Кузьмина. Ей открылось, что к «убийству» пасынка причастен кто-то из его ближайшего окружения. Ложка, мол, ассоциируется со столом, а стол — с друзьями, коллегами, членами семьи. Также стол, дескать, намекает на необходимость проведения спиритического сеанса с участием «всех подозреваемых лиц», в ходе которого должен явиться «дух Андрюши» и прямо указать на душегуба, либо же оставить какие-нибудь подсказки. Она, Кузьмина, готова провести такой спиритический сеанс у себя в квартире, хоть он и отнимает у медиума много сил и энергии, а порой и вовсе опасен для жизни. Но что ни сделаешь ради семьи! Поэтому частный детектив и его напарница могут созывать своих подозреваемых для астрального эксперимента, во время которого наши сыщики должны находиться рядом и быть начеку.
Виктория проявила к идее Стеллы интерес, а Игорь выразил сарказм. Мыслила о ложке и Рита Рудакова, которую Веселовский подключил к делу о Чёрной Вдове, дабы девушка не скучала и не решила ненароком, что её шеф завёл себе новую помощницу. Рите была поставлена задача объехать все частные дома и квартиры из клиентской базы Мартынова, которыми риелтор занимался в последнее время, — пообщаться с их владельцами, арендаторами, покупателями, соседями… в целях получения любой интересной информации. Были поставлены Рудаковой и другие задачи.
И в завершение ажиотажа вокруг ложки, доведём до сведения читателя, что никаких чётких отпечатков пальцев на ней не нашлось, а ДНК-экспертизу для обнаружения возможных частичек слюны следователь назначать не стал, так как отсутствовали реальные подозреваемые лица для проведения впоследствии сравнительного анализа. Однако было проведено биологическое исследование крови, обнаруженной на ложке и на заднем сиденье «Форда». Для этого была взята для сопоставления кровь у Мартынова-старшего. Результат экспертизы оказался удручающим: кровь на ложке и на сиденье автомобиля с точностью до 99% принадлежит его сыну.
В бардачке «Форда», как мы помним, был обнаружен фотоаппарат агента по недвижимости. Следователь позволил Веселовскому изучить карту памяти этого «Никона», но каких-либо достойных внимания снимков Игорь с Викой там не отыскали. Не встретилось им и изображение горнолыжницы. Существовала, конечно, небольшая вероятность того, что фотография, найденная в ежедневнике, была сделана на этот «Никон». Но определить это доподлинно было невозможно. Кстати, снимок этот Игорь загрузил в интернет и прогнал через программы, определяющие сходство проверяемых лиц с внешностью владельцев страниц в социальных сетях. Робот отобрал сыщику несколько похожих блондинок в Facebook, но при внимательном рассмотрении стало понятно, что женщины не те. Сохранив фото лыжницы себе в iPhone, Игорь передал эту находку следователю для официального приобщения к материалам уголовного дела.
Что любопытного следствие ещё установило касательно автомобиля Мартынова? Вызвали на допрос женщину — собственницу красного «Пежо», чьи номерные знаки А563РА777 очутились на пропавшем «Форде». Эта леди сообщила, что в ночь с 28 на 29 августа, то есть накануне исчезновения риелтора, кто-то снял с её машины номера за домом на улице Гарибальди. Однако составить заявление о краже для участкового эта дама не удосужилась, а просто заказала себе новые пластины через интернет — благо, это сейчас быстро и легально. Никакого агента по недвижимости Мартынова она не знает, и женщину в лыжном костюме с фотографии видит впервые. Показания этой автоледи подтвердила её родная сестра.
Опера из убойного отдела на всякий случай посмотрели по дорожным камерам за 29 августа этот «Пежо», дабы тем самым, возможно, определить маршрут «Форда», коль уж на последнем висели номерные таблички «француза». Но никаких «посторонних» маршрутов «Пежо» за тот день система «Поток»* (аппаратно-программный комплекс, созданный российским концерном «РОССИ» и используемый правоохранительными органами для выявления нарушений ПДД и розыска автомобилей) не зафиксировала, а значит, под номером «француза» «американец» не разъезжал, по крайней мере, по оснащённым камерами дорогам. Предполагалось, что номера на «Форде» были заменены уже в Красногорске. Полиция поинтересовалась у родственников Мартынова, а также у его невесты, не было ли у риелтора в Красногорске каких-либо знакомых. Нет, друзей в этом городке у Андрея нет, последовал ответ.
— Фокус с «Фокусом»… — всё повторял забавы ради один из оперативников, содействовавших юстиции. — Кстати! Может быть, нам нужно было тогда выставить засаду у «Форда»? Вдруг злодей вернулся бы к машине!
— Не говори ерунды! — отмахнулся от этой мысли следак. — Кем бы этот злодей или злодеи ни были, машину они с концами бросили! Это дураку ясно! Или сам риелтор тут что-то мутит…
Веселовский совместно с Бариновой проштудировал рабочий ежедневник Андрея, одолженный в «Чертогах столицы», но, пожалуй, и здесь было не за что зацепиться: обыкновенные риелторские заметки. Записную книжку также пришлось отдать следователю.
Роман Скобелев, банковский эсбэшник и друг Виктории, проверил по своим каналам IMEI-номера телефонных аппаратов «Чёрной Вдовы» и «её сына», а в придачу и IMEI «Самсунга» самого Мартынова, но полезной информации снова не поступило: другие сим-карты в этих трёх мобильниках не использовались. Была, конечно, от этих сведений и некоторая польза — в частности, напрашивался вывод, что правоохранительные органы имеют дело с опытными преступниками.
Удалось пообщаться нашим напарникам и с бывшей женой Мартынова Ксенией Соболевой. Она оказалась прямолинейной и дерзкой барышней, хотя Веселовский представлял себе профессиональных скульпторов эдакими кроткими и безобидными созданиями. А столкнулся с рыжей бестией! На вопрос сыщика, зачем Андрей звонил ей 29 августа, Ксения ответила: «По делу». Оказывается, экс-супруги сотрудничали. Мартынов, будучи замкадным риелтором, предлагал своим состоятельным клиентам украсить их дома скульптурой (бюстами, статуями или любым видом рельефа) из гипса либо бронзы от талантливого ваятеля Соболевой. Естественно, за посредничество Андрей получал от Ксении свой процент. Вот и 29 числа он набирал скульптору, чтобы обрадовать её новым заказом от эксцентричного миллионера, который решил «увековечить» прелести своей новоиспечённой юной супруги и установить в их чертоге на Рублёво-Успенском шоссе её статую в стиле ню. Что касается Чёрной Вдовы, то Соболева издевательски заявила: «Знаю такую». Дескать, эту Чёрную Вдову зовут «Наташей Романовой»*(имя Чёрной Вдовы, супергероини Marvel Comics), вот только она, Соболева, позабыла её адрес, а поэтому предлагает детективу и полиции проверить всех Наташ Романовых в России.
— Вы что серьёзно верите в эти детские страшилки? — смеясь, спросила у собеседников Ксения. — В чёрном-чёрном городе, — заговорила она шутливо-пугающе, — на чёрной-чёрной улице, живёт чёрная-чёрная рука… Нет, Чёрная-Чёрная Вдова…
— Всё было бы, действительно, смешно, не будь так грустно, — отреагировал сыщик. — Между прочим, в машине Вашего бывшего мужа обнаружены пятна его крови.
«Вот стерва! — подумала потом с ненавистью Вика. — Заявила нам тут: „Мартынов интересовал меня только в денежном смысле, как поставщик клиентов“! Странно, что эта циничная дрянь не предложила заказать у неё бронзовое надгробие для Андрея!»
И всё же тайна Чёрной Вдовы из SMS Мартынова была по счастливой случайности вскоре раскрыта — по крайней мере, начало тому было положено. И сделать это удалось переводчику Максиму Игнатюку, соседу Веселовского по офису. Как это произошло? Максим всегда проявлял любопытство к детективным делам Игоря — он просил сыщика делиться с ним наиболее интересными.
— Игорян! У тебя самая увлекательная профессия в мире! А у меня — самая скучная, — объяснял он. — Не дай соседу помереть от тоски. Расскажи какую-нибудь интригующую историю из новых! Пойдём вместе на бизнес-ланч? Кстати! Что это за цыпочка зачастила к тебе в последнее время в офис? Я о блондинке. Новая заказчица? У вас уже был с ней секс? Может, познакомишь?..
— Мы разыскиваем её пропавшего жениха, — сухо ответил Игорь. — Ей сейчас, думаю, не до секса и не до новых знакомств.
— А что за история с её женихом? А? Поведай! — пристал Игнатюк.
Так, во время совместного обеда, Веселовский ввёл переводчика в курс дела о Чёрной Вдове и моментально как детектив был за это вознаграждён. Максим переписал в свой старенький iPhone дословно текст SMS от Вдовы и с ходу подверг его «психолого-лингвистическому» анализу.
— Вот смотри, Игорян, — рассуждал он. — Почему оба слова в псевдониме «Чёрная Вдова» были напечатаны с заглавных букв? Я вот вижу в интернете, что марвеловская «Чёрная Вдова» (Black Widow) тоже пишется с двух прописных. Возможно, имелась в виду именно героиня комиксов. Сейчас все помешаны на этих железных человеках, Халке и прочих. Но есть и другой вариант. Автор этого сообщения выделил большой буквой «Вдову», потому что речь шла о реальной вдове. Тогда тебе нужно искать настоящую женщину-вдову. Тем более, похоже, что текст набирала именно женщина. Идём дальше. Почему в конце поставлено многоточие, а не точка? Это скорей всего указывает на то, что автор предполагал некое продолжение этой истории, хотя вначале и стоит «Прощай!..». Вроде как и «прощай», но при этом «ждите, ребята, новостей»…
— Очень ценный анализ, Максим, спасибо, — иронично ответил Игорь, ожидая за столиком кофе после ланча.
— Теперь смотри дальше. Почему послание было отправлено именно невесте, а не, скажем, отцу? Об этом ты не думал?
— Сложный вопрос.
— А я тебе отвечу. Это опять-таки свидетельствует о том, что к пропаже риелтора, так или иначе, причастна женщина. Потому что есть элемент ревности.
— Шерше ля фам. Как говорил Жбанов, — вспомнил сыщик.
— Сто процентов! Риелтор исчез из-за юбки!.. И давай-ка мы попробуем забить это SMS в «Яндекс» слово в слово и возьмём в кавычки для точного поиска… Вдруг в интернете что-то о твоей «Вдове» есть… Так… текст скопировал, кавычки, нажимаем «Найти»… Ого! Бинго!!!
— Что там за «бинго»? — поинтересовался Игорь.
— Нашлось! Да это цитата из детективного романа!
— Да ладно!
— Называется «Чёрный паук под чёрной вуалью»! Автор — некий Екабс Балодис из Латвии… Ха-ха-ха! Обед сегодня за твой счёт, дружище! Да что там обед! Официант, коньяку!..

Писатель Екабс Балодис проживал в латвийской Юрмале, в районе Melluži, в современном доме с панорамным остеклением. Его особняк окружали высокие сосны; до моря отсюда было идти менее ста шагов. Чистый воздух, тишина и покой, красота здешних мест, казалось, создавали идеальные условия для литературного творчества. Однако Балодис никак не мог поймать сегодня вдохновение — он метался, словно лев в клетке, по своему кабинету на первом этаже, то присаживаясь за стол и хватаясь за перо… точнее, за ноутбук… то снова вскакивая и принимаясь мерить шагами комнату в напряжённом раздумье над сюжетом своего очередного детективного романа. От него требовалось заинтриговать читателя, продумать детали, достичь кульминации, а потом закруглить своё произведение так, чтобы все разрозненные элементы наконец сложились в единую стройную мозаику. Помогали ему в этом: курительная трубка фирмы Dunhill, лежавшая в данный момент рядом с ноутбуком в специальной пепельнице с пробковым выступом, и черносмородиновый «Рижский бальзам», который писатель употреблял во время работы для тонуса, нагревая предварительно в турке. Одет Балодис сейчас был в чёрный спортивный костюм.
Поблизости от литератора проживала семья латвийского политика, сын которого, тинейджер, называл своего соседа «amizants večuks» (в пер. с латышского «забавный старикан»), чем давал Балодису ёмкую характеристику. Действительно, помимо того, что Екабс писал книги, что уже предполагало некоторую забавность его личности, он был ещё всегда жизнерадостен, открыт и сыпал юмором, что не всем латышам, людям в большинстве своём сдержанным и сугубо практичным было понятно и привычно. Внешне это был невысокий пожилой мужчина с широким лбом, с седыми поредевшими волосами, с седой бородой, в больших профессорских очках. Однажды на встрече с читателями в выставочном центре в Риге одна мамаша приняла Балодиса за автора детских сказок, на рандеву с которым привела свою дочь, и ужаснулась, когда узнала, что этот «милый дядечка» на самом деле сочиняет кровавые триллеры. Балодис между тем снискал как детективный автор немалую популярность. Его печатали во многих странах, в том числе в России, приличными тиражами, особенно последний его опус «Чёрный паук под чёрной вуалью», признанный мировым бестселлером. Но за подъёмом всегда следует спад. Вот и сейчас прозаик ощущал творческий кризис, и все его идеи казались ему пустыми и банальными. В таком состоянии застал Екабса звонок по Skype, отобразившийся на экране его портативного компьютера. Услышав этот вызов, литератор о чём-то вспомнил и двинулся к ноутбуку, произнося при этом вслух по-русски с небольшим иностранным акцентом: «Этот частный детектив из России… Может быть, он как раз вовремя. Сейчас мне не помешает немного отвлечься…»
Усевшись в кресле за столом, писатель закурил трубку и перезвонил по Skype Веселовскому, который уже завершил свой звонок, решив, видимо, что творец занят и не стоит его сильно тревожить.
— Добрый день, молодой человек! — поздоровался с сыщиком Балодис, как только видео показало ему его физиономию. — Я забыл, как Ваша фамилия… Василевский?.. А, Веселовский, да!.. С такой фамилией у Вас должно быть превосходное чувство юмора, а значит, мы найдём общий язык…
— Спасибо, уважаемый Екабс, что ответили на мой имейл и согласились побеседовать в «Скайпе», — прозвучал голос Игоря. — Как я уже писал Вам, у нас в Москве бесследно исчез человек, и кто-то (мы предполагаем, что это преступник) использовал фразу из Вашего произведения…
— Вы сказали «мы», — заметил латыш. — И я с удовольствием наблюдаю очаровательную девушку рядом с Вами… Пусть она, пожалуйста, не стесняется и присоединяется к нашему разговору! А то я только краешек лица вижу…
— Это Виктория Баринова, — представил напарницу сыщик. — Мы познакомились на Мальорке, но сейчас, к сожалению, она моя клиентка…
— Здравствуйте, Якобс! Я невеста того самого пропавшего мужчины, — приветливо произнесла Баринова, подвинувшись к Игорю поближе, дабы полностью «быть в кадре»; напарники вели этот сеанс видеосвязи из офиса пинкертона на улице Зорге.
— Очень печально, что Ваш жених пропал, — сказал Балодис, пыхнув трубкой. — К сожалению, с ним что-то случилось, ведь он не мог сбежать от такой красивой девушки! — сделал он ей комплимент.
— Скажите, а в Латвии люди не исчезали при схожих обстоятельствах, Вам не известно? — осведомился у Екабса Игорь. — Я имею в виду, где упоминалась бы Ваша Чёрная Вдова… Вообще я слышал, что в Латвии без вести пропавшие — это довольно-таки частое явление…
— Эти «без вести пропавшие» не становятся жертвами чёрных вдов, — отвечал Балодис. — Они находятся в итоге на улицах Парижа, Лондона и Берлина, потому что заработать деньги в моей стране, к сожалению, сейчас не просто. Вы спросили о моей Чёрной Вдове. Нет, никто из похитителей, насильников или убийц ещё не цитировал персонажей моих книг. По крайней мере, я об этом ничего не знаю. И мне даже становится от этого чуточку обидно. Я шучу, конечно. Выходит, у вас в Москве… как это сказать?.. завёлся маньяк?
— Или маньячка, — допустила Виктория.
— Оу! Это уже интереснее! — сказал латыш. — Я понимаю, куда вы клоните. Вы намекаете на мою Оливию Бержерон, главную героиню «Чёрного паука под чёрной вуалью». Вы, надеюсь, читали этот роман? Алло… Вы слышите меня?.. Я вас не вижу — пропала картинка…
— Извините, Екабс, у нас прерывалась связь — мы не слышали, что Вы сказали… — сообщил Веселовский через некоторое время, когда сеанс был восстановлен. — Повторите, пожалуйста.
— Этот Skype часто… как это сказать?.. тормозит, — пожаловался литератор. — Может, потому что над ним работают эстонцы. Хотя у нас в Юрмале очень хороший интернет… Но, возможно, это у вас плохая связь в Москве… Я спрашивал, уважаемые детективы, читали ли вы мой роман?
— У нас пока не было времени, но мы обязательно прочтём, — улыбаясь, пообещала Баринова.
— По крайней мере, когда раскроем наше московское дело, — сказал Игорь.
— Лучше не читайте его! — попросил вдруг Балодис. — Иначе вы сможете покритиковать меня за ошибки. Ведь настоящие детективы знают всё о расследованиях, а я всего лишь дилетант, и мог совершить много… как это сказать?.. ляпсусов.
— Хорошо, не будем! — усмехнулся Игорь. — Раз Вы так чувствительны к критике. Скажите, Екабс, а Вам не знаком, случайно, человек по имени Андрей Мартынов? Это московский агент по продаже загородной недвижимости. Вы вообще бывали в Москве? И если да — когда в последний раз?
— Оу! Я становлюсь одним из подозреваемых? Это интересно! Мартынов… Мартынов… Знаю несколько Ма̒ртинов, но ни одного Мартынова… Нет, я такого не знаю. У меня нет в Москве знакомых консультантов по недвижимости, потому что вкладывать деньги в российскую недвижимость я пока точно не собираюсь. И вам тоже не советую. А что касается того, когда я был в Москве… Последний раз это было лет шесть тому назад. Точно, шесть лет! В две тысячи десятом году я гостил у своего друга, джазового музыканта, который живёт недалеко от вашего Арбата. Я люблю джаз. А в прошлом году я летал в Санкт-Петербург на встречу со своими российскими читателями. А при каких обстоятельствах исчез ваш Мартынов? — спросил он. — Расскажите детально.
И пинкертон, которого периодически перебивала Вика, вставляя свои пять копеек, поведал Балодису историю об улетучившемся риелторе. Старик слушал внимательно, иногда задавая вопросы по существу или же вклеивая в беседу шуточки, и продолжая при этом покуривать свою коричневую трубку из бриара с эбонитовым мундштуком.
Меблировка рабочего кабинета писателя не отличалась изысканностью — самые простые и необходимые вещи (стол, кресло, шкаф с книгами, софа для отдыха) — под стать простоте и минимализму дома, да и всей Латвии в целом, не лишённой, впрочем, своего очарования.
— Как Вам моя курительная трубка, Игорь? — похвастался в камеру Балодис. — Вы как детектив должны любить такие вещи.
— Я предпочитаю сигареты, — ответил сыщик.
— Фу! Гадость какая! — воскликнул Екабс и после паузы резюмировал: — Я услышал от вас, друзья, очень занимательную историю. Признаться, я встревожен и шокирован. У нас в Латвии ничего подобного никогда не случается, и для писателя это… не очень хорошо. Вдохновение не любит тишину, ему необходима встряска! А у нас в Латвии даже лицензированных детективов нет, потому что им, видимо, нечего расследовать. У вас в России всегда весело — всегда что-то происходит. Правда, когда что-то происходит у вас — начинает происходить и у нас. У меня сейчас небольшой творческий застой, призна̒юсь вам, и я хотел бы взять паузу в работе. Я очень заинтересовался вашим Андреем Мартыновым и хотел бы приехать в Москву, чтобы помочь вам в расследовании. Что вы на это скажете?
Напарники замешкались с ответом — уж очень неожиданная просьба прозвучала из уст беллетриста.
— И чтобы скорее получить ваше одобрение, — продолжал Екабс, — я предлагаю заключить пари. С Вами, Игорь, как с частным детективом! Пари о том, кто из нас быстрее раскроет это московское дело. Если выигрываю я, то Вы, Игорь, рассказываете мне о десяти наиболее интересных случаях из Вашей практики — так я смогу набрать себе материал для дальнейших сочинений. Если же я проигрываю, то тогда целый этаж моего дома в Юрмале в Вашем полном распоряжении на всё следующее лето совершенно бесплатно. Или на новогодние праздники — как захотите. Можете взять с собой Вашу семью.
— На всё лето, говорите? — усмехнулся сыщик. — За это время, живя у Вас в доме, я всё равно буду вынужден рассказать Вам о десяти случаях.
— Я знал, что у Вас есть чувство юмора! — обрадовался Балодис.
— А если «выиграет» полиция? — поинтересовалась с улыбкой Вика.
— Значит, это и будет вариант Игоря: он живёт у меня всё лето бесплатно и рассказывает десять историй, поскольку мы оба проиграли, — предложил латыш.
— А как же Ваша семья, Якобс? — осведомилась Баринова. — Жена, дети, внуки? Игорь не будет их стеснять?
— Правильно говорить Екабс, а не Якобс, — поправил собеседницу латыш. — По вопросам «Якобс» — это к Ивару Калныньшу… Или какой кофейный бренд он там у вас в России рекламирует?.. * (Речь о телевизионной рекламе кофе Grand с участием популярного советского актёра Ивара Калныньша, латыша.)
— Извините — Екабс, — поправилась Вика. — Просто на слух похоже…
— Я живу в доме один, — пояснил литератор. — Так вышло, что моя жена уже… как это сказать?.. в мире ином, а дочь предпочитает Латвии Туманный Альбион. Хотя теперь после результатов июньского Brexit* (Референдум 2016 года в Великобритании о выходе Соединённого Королевства из Европейского Союза) — как знать? — может, она вернётся в Ригу. Я ведь тоже долгое время жил за океаном в Канаде, но русский язык, как видите, ещё помню, и говорю по-русски, как мне кажется, совсем неплохо… А всё благодаря русской литературе — Толстой, Достоевский, Пастернак, Солженицын… Таких авторов я предпочитаю читать в оригинале… Да и так всегда случалось, что среди моих соседей обязательно был какой-нибудь русский. Даже в Канаде. О моей биографии вы можете прочесть в Wikipedia… В старости, знаете ли, тянет на историческую родину. Вам, молодым, наверное, этого пока не понять. Стариков тянет к родной земле. И вот после смерти жены я вернулся в Латвию. Что может быть лучше, в конце концов, чем родная уютная Jūrmala для писательской работы?!
— Видимо, Москва, — ответил сыщик.
— Оу! Значит, вы согласны? Наше пари заключено?!
— Я не против, — бодро произнёс Веселовский и вопросительно поглядел на Викторию.
— Конечно, приезжайте, Екабс! — пригласила его Баринова. — Мне кажется, Ваш приезд разрядит нашу напряжённую обстановку.
— Ура! У меня как раз ещё действует российская виза после Санкт-Петербурга! Тогда я побежал паковать свой чемодан!..
Но Виктория задержала Балодиса ещё на минуту: она показала писателю лицо горнолыжницы на фотографии, сохранённой Игорем в своём iPhone. Романист ответил, что девушку эту не знает. Напоследок собеседники обменялись телефонными номерами, и визит знаменитого литератора в российскую столицу ожидался в ближайшие дни.
А теперь читателю предлагается узнать, о чём же именно сочинил свой шедевр «Чёрный паук под чёрной вуалью» латышский прозаик. Фабула книги такова. Организованная преступная группа, называющая себя «Чёрной Вдовой» и имеющая собственный опознавательный знак в виде чёрного паука с красной отметиной в форме песочных часов на брюшке, специализируется на похищениях крупных бизнесменов с целью получения за них выкупа. Действие этого романа происходит в Канаде в двухтысячные годы. Те коммерсанты, за которых члены семьи или совладельцы бизнеса платят бандитам деньги, возвращаются в итоге домой, так как «Чёрная Вдова» держит своё слово. Если же представитель жертвы, с которым ведутся переговоры, не принимает условий преступников, — обращается вероломно в полицию, либо же просто отказывается платить, — тогда «муха», попавшаяся в «паучьи сети», неизбежно лишается жизни. И в этом случае с телефона жертвы её представителю приходит сообщение: «Прощай! Меня забирает „Чёрная Вдова“…». Тот же текст, как при исчезновении Мартынова, но только название шайки — «Чёрная Вдова» — заключено в кавычки. В какой-то момент очередной жертвой киднепперов становится член совета директоров нефтяной компании из Калгари, и вымогатели звонят его жене и по совместительству бизнес-партнёру. Супруга соглашается на сделку с похитителями и не сообщает ничего копам — в итоге необходимая сумма в руках у бандитов. Однако что-то идёт не так, и её мужа всё равно убивают, несмотря на договорённость, а жене поступает на мобильник соответствующее послание от «Чёрной Вдовы». Помешавшаяся от горя женщина, имя которой Оливия Бержерон, решает отомстить негодяям. Несколько лет она упорно разыскивает эту восьмёрку злодеев из «Чёрной Вдовы» (цифра соответствует количеству конечностей у паука) и затем изощрённо убивает каждого из них. И всякий раз после убийства она рассылает с номера своей жертвы сообщение всем другим сообщникам, кто ещё жив: «Прощай! Меня забирает Чёрная Вдова…». Только теперь речь уже не о банде «Чёрная Вдова», а об одинокой мстительнице Чёрной Вдове (пишется без кавычек); и этот второй вариант SMS идентичен тексту, полученному Викторией Бариновой 29 августа. Возникает вопрос: как всё это связано с Андреем Мартыновым?

Двадцать восьмого сентября Ксения Соболева допоздна работала в своей скульптурной мастерской в Мытищах. Она занималась статуей обнажённой девушки в натуральную величину — в последнее время ей везло на «эротические» заказы. Рабочие помещения всех скульпторов, как правило, схожи между собой по внутренней обстановке, напоминающей гаражный беспорядок. Здесь можно найти кучу разного барахла, порой не имеющего к искусству никакого отношения, по крайней мере, с точки зрения обывателя. Нередко прямо на полу в гипсовой пыли валяются неудавшиеся творения мастера — причудливые портреты с вытянутым лицом, точно сошедшие с картины Мунка «Крик»; или какие-нибудь недоделки, посвящённые античной эпохе, советскому периоду. На стеллажах, на скульптурных станках красуются одухотворённые бюсты; и непременно везде попадаются на глаза маленькие статуэтки, рассчитанные на экономичного потребителя. Инструменты ваятеля, которые висят в подставках на стене, ассоциируются с подвалом психопата из американского хоррора: здесь и ножи, и резцы, и молотки, и пилы, и «крючки дантиста», именуемые зондами, а у ваятелей — не то «косариками», не то «царапками». Только когда художник завершит работу над новой скульптурой — лишь тогда появится у него время немного прибраться в своей студии с помощью старого пылесоса Karcher.
Ксения Соболева снимала помещение для мастерской на территории бывшего союзного* (прил. от Советский Союз) завода, и сейчас, в одиннадцатом часу ночи, никого, кроме дедушки-сторожа, внутри не находилось. Лишь только несколько вьетнамцев, арендовавших тут закуток для производства рисовой лапши, готовились к ночному труду: под утро за партией макарон прибудет автомобиль для доставки их с пылу с жару на рынки «Москва» и «Садовод», где на сей продукт имеется своя аудитория едоков из числа вьетнамских соотечественников.
Орудуя стеком по скульптурному пластилину, из которого создаётся первичная модель для силиконовой формы под гипс, Соболева слушала в наушниках музыку на телефоне. Ксюша была одета в серые джинсы и белую футболку. В данный момент у неё проигрывалась инструментальная композиция Laura Palmer’s Theme от Анджело Бадаламенти из известного телесериала Twin Peaks.
Между тем какой-то человек, одетый во всё чёрное, поговорив с охранником на проходной, был допущен на территорию завода, после чего направился к корпусу № 3, где располагалась на первом этаже мастерская скульптора. Он вошёл в здание и затопал по коридору в своих чёрных ботинках в сторону студии, дверь в которую была открыта. Ксения не услышала его шагов из-за музыки, и увидела этого человека только когда он уже стоял в нескольких метрах от неё. Она испуганно вскрикнула, резко сняла наушники и от злости чуть не схватилась за один из своих ножей.
— Ты придурок, Валерий Жбанов! — закричала она. — Напугал меня до смерти! Как ты здесь оказался? Почему сперва не позвонил?!
— Вообще я ехал на такси к тебе домой, — протяжным голосом отвечал трейдер, окидывая взглядом студию. — Но вот проезжал мимо завода и дай, думаю, зайду в мастерскую — может, она здесь. Как всегда работаешь до самой ночи. Как и я.
— А как тебя охранник пропустил?! Он у нас хоть и старенький, да удаленький — даже миграционную службу не впускал, когда те облаву устраивали на нелегалов.
— А я сказал ему, что я твой муж, — пояснил Жбанов. — Здесь, говорю, ещё жена? А он: «Да, машина внутри. Ну, заходи, коли муж».
— Ты что, пьяный? — предположила Ксения. — Что у тебя вообще случилось? Почему приехал на ночь глядя? И даже собирался ко мне домой! А, «муж»?! Объелся груш…
— Чу̒дная скульптура, — осматривая нынешнюю работу Соболевой, сказал Валерий. — У тебя всегда был превосходный вкус. Тяга к эстетике во всём… Вот только мужчин ты не тех выбираешь, — добавил он, продолжая прохаживаться по мастерской и разглядывать здешние этюды.
— Ты точно пьян, — решила девушка.
— Никакое произведение искусства в этом месте не сравнится по красоте с его творцом! — заявил вдруг Жбанов. — Подумать только, и эта девушка до сих пор одинока!
— Я — пигмалион, — улыбнувшись, отвечала Соболева. — Это значит — влюблена в своё творчество. Если кто-то не знает.
— Лесбиянка, что ли? — пошутил Валерий, указывая на пластилиновую женскую грудь.
— Не смешно!
— Я знаю, что значит «пигмалион», смотрел такой спектакль…
И неожиданно трейдер сделал признание.
— А я до сих пор влюблён в тебя, Ксюша! — воскликнул он. — В запах твоих дивных рыжих волос, в твои красивые зелёные глаза, во вздёрнутый носик…
— Проспись, Жбанов!
— В твою очаровательную улыбку, в грацию…
— Жбанов! Да ты поэт!
— Трейдер и есть поэт. Только в мире финансов.
— А я думаю, если трейдер становится «поэтом», то от этого страдают его клиенты. Финансы, как говорится, поют романсы. Так зачем ты приехал ко мне, Валера? Признаться в любви — только ради этой ерунды?
— Скажи, Ксюша, всё-таки почему тогда во Владимире ты выбрала Андрея, а не меня? — серьёзным тоном спросил Жбанов. — Ты ведь любила на самом деле меня, я в этом уверен! Ведь так? А Андрея выбрала, чтобы просто меня позлить? Знаешь, творческие люди — это самые ужасные люди на свете! Жестокие эгоисты!
— Ты в какой-то степени тоже творческий человек, Жбанов, — заметила скульптор. — Да, я, действительно, тогда тебя любила. Но ты ведь сам всё испортил. Напивался как свинья и наломал немало дров. И сейчас судя по всему мало что изменилось. А Мартынов всегда был приличным парнем — поэтому я его и выбрала в итоге. Но я давала тебе тогда шанс, и не один, а ты не стал за меня бороться. Ну и кто из нас после этого эгоист?
— Мы были с Андреем соперниками, — с горькой усмешкой вспоминал Валерий. — А в результате стали лучшими друзьями. Я его, разумеется, ни в чём не виню. Ему ведь тоже от тебя досталось, когда ты изменяла ему с каким-то богемным типчиком. Такова твоя кошачья натура. И из-за тебя мы с Андреем стали презирать серьёзные отношения с женщинами. Смешно. Закрылись в свои раковины, так сказать. У тебя есть тут что-нибудь выпить? — спросил он вдруг, шаря глазами по комнате.
— Ты что дурак, Жбанов?
— Да ладно, не поверю, что в мастерской скульптора нет алкогольной заначки! Ладно, я шучу. Вообще, я приехал, чтобы попрощаться, Ксюша, — неожиданно сообщил он, нервно потирая рукой свою бороду. — Я переезжаю в Германию. Надолго или насовсем.
— Что, собрался жениться на какой-нибудь истеричной немке? — с улыбкой предположила Соболева.
— Нет, меня приглашают туда работать. Ребята из клуба трейдеров сейчас открывают инвестиционную компанию во Франкфурте, и я буду заниматься у них восточноевропейским направлением.
— Окей. А когда отчаливаешь? Я надеюсь, ещё увидимся на спиритическом сеансе у отца Андрея? Ты ведь тоже туда приглашён как «один из подозреваемых»? — Соболева засмеялась.
— У тебя сейчас кто-нибудь есть? — внезапно поинтересовался Валерий. — Хотя у тебя всегда… кто-нибудь да есть! И всегда это только секс, не более. Я ведь прав? Да, Баринова мне звонила, — продолжал он, — насчёт спиритического сеанса. Идиоты, что сказать! Взбрело им в голову, что подозревать нужно знакомых Андрея! К чёрту этот спиритический сеанс! Я, разумеется, отказался. А ты что пойдёшь туда? — спохватился он.
— Да, мне это любопытно. Всякая мистика. Ерунда, конечно, но разок посмотреть для общего развития не помешает.
— Мне не нравится эта Баринова, — сказал Жбанов. — Она лицемерка. Ты согласна со мной?
— Я её почти не знаю.
— Слушай, чем у тебя здесь так пахнет? Наркоту, что ль, какую-то варят? Сладковатый запах…
— Это китайцы или корейцы варят свою лапшу, — ответила Ксюша.
У скульптора зазвонил в заднем кармане джинсов сотовый телефон. Она достала его, взглянула на дисплей, и её глаза вдруг расширились от изумления и радости.
— Невероятно! — воскликнула она и показала экран Жбанову.
На нём высвечивалось имя контакта: «Андрей Мартынов».
— Ответь же! Сделай на громкую связь, пожалуйста! — воскликнул Валерий. — Андрюха!!! Слава богу!
Соболева нажала зелёную кнопку на экране своего iPhone и включила динамик.
— Алло, — произнесла она.
В ответ тишина.
— Слушаю Вас, — игриво добавила она. — Андрей… Андрейка…
В следующее мгновенье Ксения и Валерий услышали отвратительный скрипучий голос какой-то старухи.
— Ну что, шлюшка, доигралась?! — произнесла старуха. — Ты следующая в моём списке! Никто никогда не поймает меня! И не разгадает мои загадки! И не узнает моего имени! У вас у всех кишка тонка! Доброй ночи, шлюшка! — С этими словами бабка зловеще рассмеялась и повесила трубку.
Несколько мгновений наши герои стояли не шелохнувшись. Их нервы были напряжены, взгляды выражали недоумение и испуг. Затем Жбанов вдруг взял девушку за руку и заботливо проговорил: «Это какая-то ерунда, дурацкий розыгрыш… Не принимай близко к сердцу…»
— Я и не принимаю, — ответила Соболева и резко высвободила свою руку…
Итак, в Мытищах, в мастерской скульптора встретились настоящая Любовь (Жбанов) и настоящее Искусство (Соболева). А тем временем у другого мужчины с другой женщиной происходило рандеву в менее одухотворённом месте и с более приземлённой целью: в номере почасового отеля у станции метро «Таганская». Гостиницей этой владела армянская семья, а посему весь дизайн был выполнен в восточном стиле. В одном из номеров категории люкс и свила себе временное гнёздышко эта любовная парочка. Однако за 30 минут до прибытия голубков портье отеля прошёл в этот номер, воровато оглянувшись в коридоре по сторонам, дабы никто из персонала его не заметил, и прикрепил зачем-то к днищу кровати на скотче диктофон марки Olympus, предварительно задав устройству спящий режим и активацию на звуки, чтобы не записывалась зазря тишина. Поскольку апартаменты эти были ещё утром мужчиной забронированы на время с 22:00 до 00:00, можно было предположить, что акустическая ловушка готовилась для конкретных лиц. Или же, возможно, этот портье просто извращенец, и в какой-нибудь другой номер и вовсе поместил скрытую видеокамеру. Действительно, в номерах этого отеля было на что поглазеть. Регулярно к почасовой гостинице, названной «Приютом путника», стекались всякого рода распутники. Дамы, похожие на Квазимодо, именовавшие себя «госпожой» и требовавшие от клиентов поклонения; свингеры, бисексуалисты, не слишком богатые папики с юными принцессами… Один действующий депутат Государственной думы — и тот был здесь как-то раз замечен. Однако нет, портье гостиницы спрятал звукозаписывающий прибор не ради собственного развлечения, а для дела, и ему за это прилично заплатили, пообещав при этом запись третьим лицам не передавать и не воспроизводить, дабы не выдать исполнителя и не бросить тень на репутацию «Приюта путника». И вот в 22:15 мужчина с женщиной зашли в номер, естественно, ни о чём не догадываясь, и вскоре перешли «в спящий режим», в то время как диктофон из него вышел. Этими любовниками оказались Юрий Быстров, в недавнем прошлом начальник «загородки», и молоденькая офис-менеджер с ресепшен «Чертогов столицы», которую звали Анастасией Лобачёвой.
— Я очень соскучился! — признался девушке Быстров, пребывая в добром расположении духа после завершённого полового акта. — Устаю сейчас очень на новой работе… Ну что, по бокалу шампанского? Я купил «Вдову Клико»…
Он встал с кровати в костюме Адама* (нагишом), чтобы достать из магазинного пакета бутылку игристого в жёлтой коробке, затем откупорить её и разлить шампанское по фужерам, поднос с которыми находился в этом номере на журнальном столике.
— Фу! «Вдова Клико» — такая кислятина! — отозвалась Анастасия, лёжа в постели в позе Венеры. — Как и «Дом Периньон», кстати. У этих французов, чем дороже бутылка, тем хуже её вкус.
— Откуда такие познания? — полюбопытствовал Быстров.
— Ну, у меня были и другие мужчины до тебя, — разъяснила девушка.
— Да-а? Что ж, верю. Но сейчас тебе хорошо только со мной, ведь так?
— Конечно! А как поживает твоя жена? Ничего не подозревает о нас? Она, кстати, не похудела?
— Послушай, не трогай, пожалуйста, мою жену, — с недовольством отвечал Быстров. — Она хорошая женщина и не заслуживает издёвок!
«У вас и детей-то нет! Было бы кого защищать!» — подумала Лобачёва, но вслух произнесла:
— Ну, как скажешь, Юр. Просто смотри, — наймёт детектива, и тот проследит за тобой…
— Это вряд ли! — беззаботно сказал любовник, присаживаясь на кровать с двумя фужерами игристого. — Моя жена слишком порядочная, чтобы опускаться до слежки за собственным мужем. К тому же я теперь директор, и зарплата выросла, поэтому могу себе позволить маленькие шалости. Ну, держи фужер. Придётся пить «Вдову Клико». «Кислятину», как ты выразилась!
— Главное, не «Чёрную Вдову», — усмехнулась Лобачёва и, чокнувшись фужером со своим любовником со словами «За нас!», пригубила напиток.
— А откуда ты знаешь про Чёрную Вдову? — удивился Быстров, выпив шампанское залпом. — Частный детектив, что ли, с тобой общался?
— Нет, просто офис-менеджер всё знает и всё слышит.
— Да, мутная история с Мартыновым, — заметил Юрий. — Небось, вляпался во что-то серьёзное. Жалко парня, если так.
— А он, случайно, не был чёрным маклером? — предположила Анастасия. — Поддельные номера на его машине, — чем не признак того? Вывез в своё время какого-нибудь дедушку в лес и отжал у того квартиру. А теперь старуха мстит за своего дражайшего мужа.
Быстров захохотал.
— Скажешь тоже! — покачал он головой. — Ты, я смотрю, и про старуху слышала, и про номера. Жесть! Прям мисс Марпл, а не офис-менеджер!
— Про старуху рассказывала Доренко ещё в августе, — пояснила Настя. — Кстати, у меня есть кое-какие подозрения насчёт Людмилы. Я уверена, что она была влюблена в Мартынова. Он ведь такой красавчик! А Людочка ваша как кошка ластится к мужчинам…
— Людочка уже не «наша», а «ваша», — поправил её любовник. — Не забывай — меня там больше нет.
— Да, наша-наша. Помнишь, что было на последнем корпоративе в «Чертогах»? Как Доренко напилась! И чуть не «изнасиловала» Мартынова у всех на глазах! Мне даже казалось, что она реально кончала, когда танцевала с ним медляки!
— И ты что, полагаешь, она могла его убить?! Из ревности к невесте?! Да нет, бред!
— Я, конечно, не уверена на сто процентов, но женская интуиция подсказывает мне, что в деле Мартынова замешана любовь.
— А мужская интуиция, — обличительным тоном заговорил Быстров, — подсказывает мне, что ты тоже была неравнодушна к Мартынову! «Он ведь такой красавчик»! — передразнил он любовницу и направился к столику подлить себе игристого.
— Ты не прав, — смущённо возразила Настя.
— Я видел, как ты строила ему глазки!
— Но у нас с ним ничего не было! Если только симпатия на визуальном уровне… И мне подлей, пожалуйста, — попросила она ухажёра.
— Я знаю, что у вас ничего не было, иначе…
— Иначе что?
— Ничего. Просто хорошо, что у вас ничего не было.
— И хорошо, что Мартынов вовремя исчез?
— Ты что, намекаешь, что я в этом замешан?! Я здравомыслящий человек, а не какой-нибудь чокнутый Отелло!
Анастасия захихикала.
— Ты такой смешной, — сказала она. — Весь голый, но в очках и в носках.
— И что тут смешного?!
— Ничего. Просто ты милаха.
Быстров вернулся к кровати со своим фужером и бутылкой, из которой подлил любовнице шампанского.
— И чего ради только мы подняли эту тему про Мартынова! — сказал он. — Месяц ничего не обсуждали, а сейчас вдруг заговорили! Нам что заняться нечем вдвоём?!
— Ну, я и раньше пыталась об этом говорить, а ты всегда избегал этой темы, — заметила девушка. — Интересно, жив ли всё-таки Андрей или нет?
— Конечно, нет. Да и бог с ним. Главное, мы живы, детка, мы! Важно только то, что происходит с нами здесь и сейчас!
— Юр, а когда ты возьмёшь меня к себе на новое место? — вкрадчиво осведомилась Лобачёва.
— Ну, погоди немного. Мы ведь условились, что мне нужно на новом месте как следует обустроиться.
— И как мы и договаривались, возьмёшь юристом, да? Я ведь в следующем году получу диплом, и это будет моя профессия…
— Как скажешь, детка.
— Слушай, а у этого частного детектива нет новостей по поводу кражи денег Адельмана, не в курсе? — поинтересовалась вдруг Лобачёва.
— Тебе точно нужно быть юристом! — с недовольством констатировал Юрий. — Это твоё призвание! Ни одной детали не упускаешь! Карьера следователя по тебе плачет! Вместо того, чтобы заниматься любовью — сидим, обсуждаем детективы! Может, в следующий раз мне наручники захватить, раз тебя эта тема заводит?!
— Ты правда считаешь, что из меня получился бы хороший следователь? — засмеялась Анастасия.
— Однозначно!
— Тогда можно я побуду им ещё одну минутку? Пожалуйста…
— Хорошо, валяй! Но только минутку!
— Скажи, Юр, это ведь ты украл деньги из сейфа?
Быстров поперхнулся «Вдовой Клико».
— Почему?.. С чего ты взяла?..
— Ну, я просто слышала, что преступник подменил евро на подделку… И видела у тебя в кармане как раз пачку таких сувенирных евровых банкнот.
— Когда ты это видела?! — разозлился Быстров. — И какого чёрта ты лазишь по моим личным вещам?!
— Я видела их в кармане твоего пиджака. В этом самом гостиничном номере. Когда ты был в душе. Поверь, это произошло совершенно случайно.
«Чёрт возьми! Теперь и вправду придётся брать её к себе на работу!» — подумал Быстров.
Он вскочил с кровати и стал нервно ходить по гостиничному номеру, решая как ему поступить.
— Ладно! Я расскажу тебе всё! — наконец проговорил он. — Только поклянись никому не передавать наш разговор! Хотя, что толку от женских клятв! — безнадёжно махнул он рукой и снова присел на постель. — Начну с того, что Адельман задолжал мне приличную сумму в качестве обещанных бонусов. Это одна из причин моего поступка. Эти богатеи вечно плачутся, что кризис съедает их деньги, а сами живут в лондонах и на Канарах, ни в чём себе не отказывая! Соблюдая деловую этику, я всегда расхваливаю Адельмана перед подчинёнными, коллегами, конкурентами. «Я очень уважаю Михаила Георгиевича», — сообщил я частному детективу. Но, в сущности, я ненавижу его. Впрочем, это обычная сторона корпоративной жизни, и ты, Настя, об этом знаешь не хуже меня. Вторая причина совершённой мной кражи — в благоприятных обстоятельствах. И это, наверное, самое главное. Спустя неделю после того, как Мартынов исчез, я вдруг интуитивно понял, что он уже больше не вернётся. Что с ним случилось что-то ужасное. Наверное, его убили. И тут я вспомнил про конверт… Потом к нам приходил частный детектив — Веселовский…
— Мне он, кстати, очень не понравился, этот Веселовский, — брезгливо вставила Настя. — Такой тяжёлый взгляд… Сразу видно, что бывший мент…
— А мне понравился! — возразил Быстров. — Толковый парень. Просто его лицо обезображено интеллектом, в отличие от твоего красавчика Мартынова. Так вот, слушай дальше. Частный сыщик сослужил мне службу. Я подумал, если заменить купюры, а потом самому «обнаружить» подмену перед уходом из «Чертогов столицы», то можно успеть предложить Адельману воспользоваться услугами Веселовского и не привлекать к делу полицию. Понимаешь, о чём я? Частные детективы не сажают воров в тюрьму — и для меня это дополнительная подстраховка. Тем более они, Веселовский и Баринова, наверняка решат, что деньги забрал Андрей Мартынов и его пропажа с этим и связана. Я мог бы просто заменить купюры и уйти на новое место, «не заметив» кражу. Но тогда по закону жанра я стал бы подозреваемым номер один, и расследованием наверняка занялась бы полиция, а не частный сыщик. «Кто мог взять деньги?» — «Быстров! Он ведь как раз уходил от нас в то время! Быстрый парень, подсуетился!» Понимаешь? А так мой план безупречен. Я повесил эту кражу на «труп», которого нельзя допросить. На всякий случай я подстраховался частным детективом, и теперь никакого официального следствия вообще не будет. И я организовал для Веселовского ещё двух подозреваемых — Носову и Доренко на тот случай, если версия о причастности Мартынова их вдруг не удовлетворит. Сколько бы они ни подозревали меня, а Мартынова будут подозревать больше! Какие бы действия ни предпринимал частный детектив — у него всё равно нет властных полномочий! Я в полной безопасности.
— Ты гений! — восторженно воскликнула любовница. — Но только, Юр, что ты будешь делать, если Веселовский предложит тебе пройти тест на этом… как он называется?.. полиграфе!
— Это всё ерунда! Я могу просто отказаться от полиграфа, сославшись на занятость. Или оскорбиться от одной только мысли, что меня заподозрили! А могу пройти этот опрос, и каким бы ни оказался результат, он не будет являться серьёзным доказательством. Полиграф — это просто пугало! Авось один дурачок из ста признает свою вину до или после теста!
— Да, ты всё продумал! Теперь я понимаю, почему ты избегал разговора о Мартынове раньше: из-за кражи тебе не хотелось это обсуждать.
— Примерно так. Значит, ты назвала меня гением? А ты знаешь, что ты теперь — соучастник гения? — весело проговорил Быстров и полез к девушке с поцелуями.
— Юр, а купишь мне колечко с бриллиантом? — с капризной кокетливостью попросила Лобачёва.
«Да, с соучастниками полагается делиться», — с горечью подумал Быстров…

— Игорь, Вы гений! — восхищалась напарником Виктория, сидя с ним за ужином в стейк-хаусе на Лесной улице. — Как Вам удалось записать Быстрова на диктофон? И как Вы вообще догадались о нём?
Баринова только что закончила слушать запись на диктофоне Olympus. Это было то самое устройство, которое портье спрятал под кровать. Девушка вытащила из ушей наушники и вернула диктофон владельцу.
— Нет, я в шоке! Игорь, Вы молодец!
— Пожалуй, теперь можно заказать мясо, — сказал Веселовский с довольным видом. — А пока нам будут его готовить, я расскажу Вам все подробности. Надо признаться, это первая наша победа с начала расследования, — заметил он. — Будем надеяться, что лёд тронулся. Предлагаю за это выпить!
На их столике находилась открытая бутылка красного вина, которую Веселовский заказал у официантки, пока Виктория внимательно слушала на диктофоне гостиничную беседу двух любовников. Сыщик предложил тогда налить и напарнице, но она отказалась. Теперь, после прослушивания аудиозаписи, появился повод, и Баринова согласилась.
— По крайней мере, я рада, что вор — не Андрей, — сказала Вика.
В этот прохладный пасмурный вечер Виктория была одета в синие джинсы и фиолетовый свитер. Игорь, который простыл и подхватил сильный насморк, тоже был в джинсах, в коричневой рубашке и в сером шерстяном пиджаке. Озноб и два мокрых носовых платка в карманах не испортили Веселовскому хорошее настроение: он был доволен собой.
— За успешное расследование! — провозгласил Игорь тост.
— И за то, чтобы Андрей был жив, — с грустью в голосе добавила Виктория.
Они стукнулись бокалами и отпили бордо.
— Вы уже определились, какой стейк будете? — увлечённо спросил Игорь. — Здесь их отлично готовят, почти как в Испании, — он улыбнулся. — Помните наш обалденный филе-миньон на Мальорке?
— Да, вот бы сейчас вернуться обратно на море, — мечтательно произнесла Вика. — От всего отдохнуть. А потом возвратиться в Москву и как ни в чём не бывало увидеть Андрея!.. Опять готовиться к свадьбе… И уже не отпустить его ни на какую Новую Ригу, ни к какой старухе!.. Господи! — она едва сдержала слёзы.
— Виктория, я уверен, всё будет хорошо, — постарался утешить её Игорь. — Свою свадьбу Вы ещё сыграете…
— Как Вы думаете, есть хоть какой-то шанс, что Мартынов ещё жив? — печально спросила она.
В ответ Веселовский лишь пожал плечами, а потом залпом осушил свой бокал.
— А Вы, Игорь… Вы не женаты? — полюбопытствовала вдруг Баринова. — Мы ведь не первый день знакомы, а я совсем ничего не знаю о Вашей жизни. Балодис вот приглашал Вашу семью в Латвию, а мы и не в курсе, есть ли она у Вас…
— Нет, я не женат, — отвечал наш герой. — При моей профессии с этим сложновато. Сначала работал в уголовном розыске — там никакого времени на личную жизнь. Потом стал частным детективом, и свободных часов как-то не прибавилось. Я, можно сказать, женат на своей профессии, — он усмехнулся. — В общем, серьёзные отношения у меня не складываются. Да я и не знаю точно, нужны они мне или нет. Хотя, мне тридцать пять лет, и это, наверное, не нормально…
— Ну да, как там сказала Анастасия Лобачёва о Вас в этой аудиозаписи?.. Мрачный тип — бывший мент?.. — Баринова засмеялась.
— Да, что-то вроде этого, — усмехнулся сыщик.
— Вы абсолютно нормальный, Игорь, — серьёзным тоном заверила его Вика. — Просто Вы незаурядный человек. А такие люди, естественно, выделяются из толпы. Главное, что Вы приносите людям добро, и это очевидно. Хотя я знаю, что некоторые невежды считают профессию частного детектива приносящей вред. Типа детективы разрушают семьи. Это полная чушь. Вы классный парень! Вы даже до сих пор денег с меня не взяли! И у Вас очень важная профессия. Таких людей, как Вы — единицы. А большинство заурядных личностей живут только ради удовлетворения своих низменных инстинктов. От них мало реальной пользы, честно говоря. Они не делают мир лучше. Все только стремятся урвать побольше бабла. И Андрей, кстати говоря, тоже выгодно от них отличается. Он тоже личность неординарная. В нём есть… какое-то врождённое благородство.
— Как-то философски Вы заговорили, — заметил сыщик, тронутый её комплиментами. — Но предлагаю всё-таки вернуться к нашим стейкам! От философии — к вещам материальным…
— Я буду филе-миньон! — улыбаясь, сказала Вика.
— Ну тогда повторим Мальорку! Я тоже! Прожарка «медиум»!..
Они подозвали девушку, которая их обслуживала, и сделали заказ. Почти все столики в ресторане были в это время заняты. Играла приятная ненавязчивая музыка. Официанты сновали от посетителя к посетителю со словами: «Проверьте, пожалуйста, степень прожарки»… «Посыпать мясо свежемолотым перцем?»… «Как Вам стейк — всё отлично?»…
— Кстати говоря, моей маме Вы тоже поначалу не понравились, — улыбаясь, сказала Баринова, когда официантка ушла. — А сейчас она готова взять свои слова обратно…
— Ваша мама странно на меня посмотрела перед посадкой в автобус, когда я провожал вас, — вспомнил Игорь. — Как будто о чём-то меня умоляла — таким был её взгляд. Я тогда даже подумал, нет ли у Вас серьёзных проблем. Лично у Вас, Вика. Мама ведь незадолго до этого узнала, что я частный детектив. А если уж быть совсем откровенным, то мне пришло в голову, что эти проблемы могут быть связаны с Вашим женихом.
— Да нет! Ничего такого не было. Просто моя мама немного диковата, как и все из глубинок. Порой ведёт себя странно, я знаю. Можем выпить ещё по бокалу, — предложила девушка. — И давайте уже закончим обсуждать Вас! — засмеялась она. — Подытожим: Вы просто гениальный сыщик. И, как и все гениальные сыщики, Вы — холостяк и со своими странностями. Расскажите мне теперь о Быстрове! Как Вы догадались, что это он украл деньги?
Пинкертон, наполнив заново оба бокала вином, поведал напарнице следующую историю. Он напомнил ей сперва о телефонных детализациях, которые она давала ему изучить. Среди них были и звонки Быстрова. В какой-то момент сыщик решил проглядеть эту распечатку второй раз и наткнулся на номер почасового отеля «Приют путника». Этот телефон встречался за месяц трижды. Также Веселовский вспомнил, какой выразительный взгляд бросила на Юрия в переговорной комнате офис-менеджер Лобачёва: между ними явно что-то есть, решил тогда Игорь. Поскольку предполагалось, что ключевая улика — это фотография блондинки, найденная в «Чертогах столицы», а не дома или, скажем, в машине Мартынова, то всё, что происходит в этом агентстве недвижимости, может быть важно для расследования. Ведь если этот снимок в ящик Андрею подкинули, то это сделал кто-то из сотрудников агентства. Словом, любые события, любые слухи, любые интриги в «Чертогах столицы» крайне любопытны. Не исключение и связь Быстрова с Лобачёвой.
— Я даже попросил свою помощницу Риту навести о Лобачёвой справки, — сказал Виктории детектив. — Посмотрим, что о ней найдётся. Рита должна отчитаться мне на днях.
Окажись Лобачёва хоть самой Чёрной Вдовой, надо всё равно отдать ей должное: она невольно оказала напарникам бесценную помощь. Анастасия, разумеется, ничего не подозревая о диктофоне, спровоцировала Юрия на откровенное признание. Как теперь удивится Адельман, когда узнает о том, кто настоящий вор! На карьере Быстрова в недвижимости, очевидно, можно будет ставить крест. И Веселовскому ведь теперь полагается денежный бонус за успешное расследование кражи. Впрочем, Игорь ещё подумает, как ему правильнее распорядиться этой аудиозаписью, памятуя о том, что Адельман не очень-то любит выплачивать обещанные бонусы. По крайней мере, со слов Быстрова. Может быть, станет выгоднее устроить Быстрову «маленький шантаж» взамен на получение информации о Мартынове или о ком-то ещё, полезной для расследования, если, конечно, Юрий таковой располагает, но утаил её от частного детектива и полиции. Но пока это всё только в теории. Также Веселовскому нужно было решить вопрос со своим источником, который помог ему организовать прослушку в номере гостиницы, ведь сыщик обещал третьим лицам аудиозапись не воспроизводить. Но уже включал диктофон Бариновой; впрочем, она была вроде как своим человеком. Итак, надеясь на удачу, Игорь решил записать беседу Быстрова с его любовницей, догадываясь при этом, кто она. А вдруг они будут говорить о чём-то важном?! И удача ему улыбнулась!
— Если честно, я с самого начала был уверен, что деньги подменил Быстров, — похвастался сейчас Вике сыщик. — Юрий совершил ошибку, когда привлёк меня к расследованию кражи. С виду кажется, что он и вправду «всё гениально продумал», но проблема в том, что Быстров незнаком с тонкостями таких расследований. Он не знает практики и рассуждает чисто теоретически. Он боялся полиции, между тем как полиция, наоборот, не сделала бы по этому делу ничего полезного. Они бы даже не стали снимать отпечатки пальцев с сейфа, поскольку у всех был доступ к нему. Опросили бы на скорую руку всех сотрудников загородного отдела, в том числе Быстрова, и списали бы это дело на Мартынова, поскольку с ним побеседовать невозможно, а все остальные своей вины не признаю̒т. Значит, Мартынов и есть вор. Не зря ведь он пропал. Никакого стимула у полиции докапываться до истины нет, между тем как частному детективу за это платят деньги. Полиция бы ни разу не вспомнила о Быстрове после убытия из офиса. А если Мартынов даже найдётся, то всё равно останется в глазах стражей порядка подозреваемым номер один, поскольку аргументы «про чёрных вдов» их не убедят. В общем, привлечение полиции — был бы идеальный вариант для Быстрова. Он явно недооценил меня и переоценил себя. Кроме того, он почему-то решил, что отчёт частного детектива не является поводом для возбуждения уголовного дела. В общем, это яркий пример того, что всё в нашем мире относительно: можно быть одновременно «абсолютным гением» (таким себя до сих пор считает Быстров) и совершенным болваном (таким он является на самом деле) — с какой стороны только посмотреть…
— Игорь, Вы продолжаете меня восхищать! — сказала Виктория. — Ещё бокальчик, пожалуйста, — попросила она его. — И предлагаю перейти на «ты»…
— Поддерживаю! — ответил сыщик, доливая из бутылки остатки вина в бокал напарницы. — Но только по последнему бокалу! — засмеялся он. — А то я много не пью…
— А почему ты изначально был уверен, что вор — Быстров? — спросила Баринова.
— Да тут всё просто. Он слишком уж хотел «помочь» найти вора для человека, покидающего компанию. Постоянно намекал мне, что это Мартынов. Но если это был Мартынов, сказал я себе, то почему он не забрал просто конверт из сейфа, раз всё равно задумал с этими деньгами скрыться, а зачем-то подложил куклу? Носовой, этой карьеристке без мужа и детей, было бы глупо и опасно воровать, когда на носу должность начальника. Я подозревал немного Людмилу Доренко, но, пообщавшись с ней побольше, понял, что это не она. — И с этими словами Веселовский полез в карман за носовым платком и высморкался.
— Ты плохо выглядишь, — заметила напарница. — Глаза красные… Температура есть?
— Думаю, да. Хотел бы, конечно, взять пару деньков выходных — отлежаться… Это расследование крайне выматывает…
— Подожди, но у нас завтра спиритический сеанс у Стеллы! Ты разве забыл?
— Послушай, Виктория, мне кажется, мы теряем время впустую. Кузьминой, понимаешь ли, привиделось, что к исчезновению Андрея причастен кто-то из его ближайшего окружения. Да и мы, блин, тоже себе это поначалу вообразили. Как в детективе закрытого типа, где один из присутствующих — убийца. Зачем-то подозревали отца Мартынова из-за флешки, затем — Жбанова, потому что он ездил в Германию; может быть, Носову, которая стала начальницей вместо Андрея… Но такие сюжеты слишком старомодны. Вы правильно сделали, что взяли с Романом эти десять детализаций — они действительно полезны… Но надо было уже тогда понять, что к пропаже Андрея причастны посторонние лица. Ни бородач Жбанов из видений Стеллы, ни сама Стелла, у которой противный хриплый голос, а кто-то со стороны. Поэтому я не вижу смысла в этих спиритических сеансах, где «замогильным голосом» будет объявлено имя «преступника», одного из сидящих за столом… Давай перелистнём эту страницу и будем двигаться дальше?
— Сейчас я с тобой не согласна. Во-первых, если фото Андрею всё-таки подбросили, то преступник как раз находится где-то рядом. А во-вторых, мы ведь уже всё организовали для этого сеанса и получили согласие от всех приглашённых лиц! Даже Жбанов мне сегодня утром позвонил и сказал, что приедет к Кузьминой, хотя сначала категорически отказывался.
— Жбанов? С чего это вдруг он изменил своё решение? — поинтересовался сыщик.
— Вот там у него и спросим! Пошли, соглашайся!
— Нет, я всё-таки с твоего позволения немного подлечусь, — ответил Игорь. — Надеюсь, от меня ещё будет прок в нашем расследовании, где спиритический сеанс — не самая важная его часть. Лучше я себя пока поберегу. Но я выделю тебе в помощники Риту. Сейчас позвоню ей… Девчонка она сообразительная, и если что-то пойдёт не так на этом сеансе — Рита точно пригодится. Она будет моими глазами и ушами.
— Хорошо, давай Риту. А ты, пожалуйста, быстрее выздоравливай! И я тогда ещё возьму с собой на всякий случай Романа Скобелева — он всё-таки мужчина. И с ним, и с Кузьминой я договорюсь.
Игорю не пришлась по душе идея об участии в сеансе Скобелева, но он промолчал.
Через минуту официантка принесла собеседникам стейки. У Веселовского на гарнир было картофельное пюре, а из напитков он заказал клюквенный морс. Баринова взяла себе к мясу овощи гриль и зелёный чай. Пожелав друг другу приятного аппетита, напарники приступили к ужину, продолжая, впрочем, вести беседу.
— Ты так и не рассказал мне, как тебе удалось проникнуть с диктофоном в номер отеля, — заметила Виктория. — Ты что, заплатил администратору?
— Да, так и было, — улыбаясь, отвечал сыщик. — Это армянский отель, и персонал там по большей части тоже армянский. А у меня есть коллега — частный детектив Армен Нерсисян. Он тоже работает в Москве. И Армен, говоря на нашем сленге, «вхож» в «Приют путника». У него там портье — родственник. Гагиком зовут. Вообще «Приют путника» — известное место в кругу частных сыщиков, потому что многие любовники, за которыми мы следим, выбирают эту гостиницу с возможностью почасовой оплаты. Это удобно (в центре города), недорого и всегда есть свободные номера. Обычно через Армена мы выясняем фамилии любовников, снимающих номер по своему паспорту. При этом своим клиентам не рассказываем, откуда добыты эти сведения, и репутация отеля, таким образом, не страдает. Наш же случай с диктофоном — беспрецедентный. Мне еле-еле удалось уговорить Армена, а ему, в свою очередь, — Гагика, чтобы тот пошёл на этот риск и прилепил «Олимпус» к кровати. Пришлось заплатить им немалые деньги.
— Игорь, я надеюсь, эти деньги не из твоего кармана? — серьёзно спросила Вика.
— Нет, это аванс, полученный от Адельмана. Но даже если бы у меня не было денег, я договорился бы с Арменом на бартерной основе. Я бы сделал ему за эту услугу бесплатно телефонные детализации, когда он попросил бы меня. А эти распечатки достал бы нам твой приятель Роман, — Игорь засмеялся. — Видишь, у меня всё продумано! Роман ведь не смог бы тебе отказать, правда?
— Не уверена, — улыбнулась Баринова.
— Всё-таки интересно, почему он тебе помогает? Такие вещи просто так не делаются…
— Ну, во-первых, мы с ним с детства знакомы… И он раньше был влюблён в меня, — добавила вдруг Вика.
— М-да… Это многое объясняет. Влюблён… Влюблён только раньше? А сейчас?
— Сейчас не знаю… не уверена, — Виктория снова улыбнулась, отрезая ножом кусочек стейка. — В любом случае он хороший парень и вне подозрений, если ты к этому клонишь.
— Не уверен, — улыбнулся пинкертон.
— Знаешь, что ещё пришло мне в голову? — сказала вдруг Баринова.
— Что?
— Если фото лыжницы Андрею подложили, то это очень похоже на ситуацию с заменой купюр в сейфе. Как будто работал один и тот же человек. Подписал на оборотной стороне и подбросил снимок и, может быть, в этот же день положил в конверт фальшивку…
— Мысль интересная, конечно, — кивнул Игорь. — Но не думаю, что это снова Быстров. Фотографию ведь подписали явно женской рукой…
Стоит объяснить читателю, почему напарники не обсуждали сегодня телефонный звонок зловещей старухи, адресованный Соболевой. Дело в том, что Валерий и Ксения решили не сообщать пока об этом частному детективу. Соболева, откровенно говоря, о Веселовском вообще не вспомнила, а Жбанов, не доверявший Бариновой, посчитал, что Игорь непременно поделится этими новостями со своей напарницей, чего трейдеру принципиально не хотелось. Если бы Веселовский и Вика уже сегодня знали обо всём, то едва ли их разговор касался бы отвлечённых тем — им было бы что обсуждать. И вряд ли наш герой взял бы тогда выходные на лечение — настолько шокирующей была бы новая информация. Старуха, к слову сказать, звонила Соболевой вчера вечером. А сегодня утром о звонке был предупреждён следователь, в чьём производстве находилось уголовное дело Мартынова: Ксюша и Валерий приехали к нему в Следственный комитет с этими вестями. Разумеется, представитель власти отчитываться перед пинкертоном тоже не стал.
Вскоре напарники закончили свою трапезу в стейк-хаусе и вызвали себе такси. Виктория поехала домой на Загородное шоссе, набирая по дороге сначала Роману, а потом Стелле, чтобы договориться с каждым из них по поводу спиритического сеанса. Как Вика и рассчитывала, ей это удалось. Сыщик, в свой черёд, сидя в другой машине, позвонил Рудаковой и попросил помощницу подъехать завтра в Реутов к 19:30 для формального участия в мероприятии мистического характера.
В эту ночь Веселовский спал плохо — ему снились кошмары. У него поднялась температура до 38,4 °C, и он дважды принимал жаропонижающее. Он видел странный сон. Ему приснилось, что в офис на улицу Зорге в качестве клиента к нему пришёл Андрей Мартынов. Риелтор принёс с собой фотографию в белой рамке со своего рабочего стола, которую Игорь уже видел в «Чертогах столицы». Мартынов рассказал детективу, что его невеста, Виктория Баринова, бесследно исчезла, и это единственный снимок, который у него остался с её изображением. Далее в этом сне начались поиски Виктории, и Мартынов стал напарником сыщика. В итоге оказалось, что Вика находится на Мальорке: Игорь выяснил это через своего источника. И они с Мартыновым вдвоём туда полетели… Затем, уже на острове, Мартынов куда-то пропал, а Игорь нашёл Баринову ночью на пляже — она собиралась поплавать обнажённой под луной… Вика рассказала сыщику, что на Мальорке обитает гигантский паук из рода чёрных вдов, и все местные жители его боятся, и она с некоторых пор стала его пленницей, поэтому не может отсюда уехать в Москву. Вскоре вдруг выяснилось, что Мартынов уже стал жертвой этого паука. Игорь начал везде разыскивать это исполинское насекомое, чтобы его убить. Но однажды официант из местного стейк-хауса сообщил ему, что Виктория Баринова и есть этот паук — она в него превращается… Брр… Проснулся наш герой в десять часов утра весь в липком поту…

Наступивший день, пятница, был посвящён спиритическому сеансу. Игорь и Виктория сегодня не встречались и даже не созванивались. Правда, вечером, когда в Реутове произошло нечто крайне странное, Виктория пыталась дозвониться напарнику, но тот не взял трубку. Веселовский сегодня отдыхал душой и телом, лёжа на диване в своей однушке на Партизанской улице и смотря разные фильмы на iPad — в основном комедии. Не забывал детектив, впрочем, и о своём лечении, желая побыстрее встать на ноги для продолжения работы. Игорь ещё накануне сходил в аптеку возле дома и купил там необходимые лекарства, которые и принимал весь сегодняшний день, методично следуя инструкциям в упаковках. Виктория же, наоборот, крутилась в пятницу как белка в колесе и не помышляя об отдыхе. С утра она съездила к себе в рекламное агентство и попросила начальника продлить ей ещё на месяц отпуск за свой счёт, который уже заканчивался.
— Андрей, к сожалению, пока не нашёлся, — сообщила она шефу, который сочувствовал её беде.
— Ребята будут спрашивать, почему ты не вышла на работу, что им сказать? — спросил рекламщик.
— Мне всё равно, — отвечала Баринова. — Что бы мы им ни сказали, они всё равно подумают о своём: мол, свадьба отменилась, потому что жених её бросил, изменил ей и тому подобное!
— У тебя проблемы с коллективом? — с некоторым волнением спросил шеф. — Почему ты в таком тоне говоришь о коллегах? И меня пугает, что ты ни с кем не общаешься вне стен офиса…
— А меня пугает Чёрная Вдова, — бросила Виктория и покинула кабинет.
«Видимо, придётся её увольнять, — подумал босс. — Хотя, ладно, подожду ещё месячишко, жалко с ней расставаться… Может, ещё одумается. В конце концов, её задница и сиськи — украшение нашего отдела. Помешались они, что ль, там на этих чёрных вдовах!..»
После рекламного агентства Баринова заехала домой, чтобы свозить свою маму, которая жила сейчас с ней в Москве, в стоматологическую клинику: у Аллы Петровны разболелся зуб.
— Вик, может, тебе не стоит всё-таки ехать на этот спиритический сеанс? — переживала Алла Петровна. — Не богоугодное это дело. Бесовщина какая-то. У меня плохое предчувствие… Может, поэтому и зуб ноет…
— Мам, ты смотришь с утра до вечера своих «Экстрасенсов»! — заметила Виктория. — А здесь вдруг «бесовщину» углядела! Всё будет окей!
К шестнадцати часам дня, вопреки советам матери и доводам Веселовского о бесполезной трате времени, Баринова всё же приехала в Реутов и находилась в квартире Мартынова-старшего уже до самого начала спиритического сеанса. Вика помогала Стелле расставлять в гостиной стулья для будущих гостей и поучаствовала в создании там мистического антуража. Владимиру она ассистировала на кухне во время приготовления лёгких закусок для участников сеанса: многие прибудут сюда прямиком с работы, вероятно, проголодавшись.
— Не знаю, Виктория, как я согласился на это столоверчение!* (Ироническое название спиритического сеанса), — ворчал Владимир, нарезая для салата помидоры. — Тревожить душу моего сына! Ведь это кощунство! Если, конечно, верить в то, что Андрей уже мёртв… Да и вообще верить в эту парапсихологию… Но Стелла мне всю плешь проела! Володя, говорит, пойми, это очень важно! У нас, мол, есть шанс выяснить правду! А я уже, Вика, устал от всех этих загадок, от всего мистического! Даже на кухне уже мистика происходит! Ещё вчера вот здесь лежало манго — вон в том стеклянном блюде, и я хотел приготовить из него сок, а сегодня…
— Простите, Володенька, это я его съела, — сказала вдруг Олеся, украинская приятельница Кузьминой, зайдя на кухню. — Вчера ночью я к вам голодная приехала с поезда, и Стеллочка угостила меня этим фруктом, когда Вы уже спали.
— Я догадался, не переживайте, — заверил её Мартынов. — Олеся, кстати, тоже потомственная ведьма, только из Ивано-Франковска, — не без иронии сообщил он Бариновой.
— Ага, мы уже познакомились, — дружелюбно улыбнулась украинке Вика.
— Володенька, Стеллочка просила ещё зелёного чайку к сеансу не забыть заварить…
— Хорошо! — раздражённо ответил Мартынов. — Будет вам чаёк…
Олеся — это полноватая женщина среднего роста и средних лет со смуглым лицом и длинными чёрными волосами. Будь она сегодня не в чёрном платье в пол, а в красном, все решили бы, что это цыганка. Эдакая западноукраинская ведунья, в жилах которой может течь и молдавская, и румынская, и венгерская, и польская кровь. Олесю несколько раз разные люди принимали за сестру Стеллы, хотя в чертах лица сходства не усматривалось.
К шести часам вечера зал для вызова духов был готов, равно как и перекуска для спири̒тов — участников сеанса; хотя термин этот больше относится к убеждённым адептам спиритизма, а среди нашей группы, разумеется, львиная доля скептиков.
В гостиной Стеллы, как и прежде, окна были занавешены плотными портьерами. Свечи в канделябрах должны были заменить на время сеанса огни большой люстры в современном стиле, купленной Владимиром Мартыновым с 30% дисконтом, к неудовольствию Стеллы, которая предпочитала более классические модели. Посреди комнаты располагался большой раздвижной стол прямоугольной формы, за которым и должно было состояться астральное представление. Разумеется, не обязательно иметь лёгкий круглый стол, как это принято в классическом спиритизме: «В наше время уже не практикуется такое общение с духами, при котором те качают столами, отсчитывая нужную букву в алфавитном порядке; сейчас все ответы духа отображаются на доске Уиджа* (деревянная доска с нанесённым на неё алфавитом, цифрами, словами „Да“ и „Нет“ в целях коммуникации с душами умерших) с помощью блюдца с нарисованной стрелкой или специальной планшетки», — пояснила сегодня Олеся, также имевшая медиумический опыт. К столу были придвинуты восемь стульев и четыре табурета для спиритов. Сперва предполагалось, что количество участников будет равняться девяти, но потом Стелла пригласила ещё украинку. Веселовского заменила Рита — от этого число не изменилось. Баринова попросила поприсутствовать на сеансе Романа Скобелева — он стал одиннадцатым. И, наконец, сегодня днём неожиданно объявился ещё один желающий: латышский писатель Екабс Балодис, прилетевший из Риги в Москву в 14:50 по местному времени. Балодис известил о своём прибытии Викторию, та рассказала ему о предстоящем столовращении, и литератор стал уговаривать девушку взять в Реутов и его. Кузьмина возражать против этого не стала, и вообще была не прочь познакомиться с популярным беллетристом.
Помимо свечей, которые не раздражают загробных визитёров в отличие от ярких электрических ламп, и настраивают спиритов на мистический лад, на столе во время сеанса будут находиться две фотографии Андрея Мартынова и некоторые его личные вещи, предоставленные медиуму отцом. В гостиной на полке стояла икона — её, следуя правилам, временно перенесли на кухню. Перед началом сеанса участникам будет предложено снять с себя все металлические вещи — часы, кольца, цепочки с крестиками и прочие украшения и драгоценности, — и оставить всё это на кухне: считается, металл отпугивает призраков и вообще может быть опасен для любой потусторонней силы — стоит только вспомнить страх оборотня перед серебряной пулей. Юрий Быстров в этот момент пошутил, сказав тихо Носовой: «О! Теперь я разгадал „тайну“ этого спиритического сеанса! Нас просто обуют на золотишко, а пропажу потом спишут на „злого духа“!.. Классика жанра — обвинить в преступлении мертвеца!» — добавил он. Тем не менее Юрий не побоялся снять своё обручальное кольцо из белого золота и бросить его в хрустальное блюдо, где ещё вчера находилось сочное египетское манго Владимира. Остальные гости тоже сложили туда свои побрякушки.
«А вот часики я им не отдам», — смекнул Юрий и незаметно для других убрал в карман брюк новые Longines, приобретённые совсем недавно на краденые деньги для придания себе солидности в новой должности.
В 18:37 в домофон позвонил первый гость. Это был Роман Скобелев. Оказавшись в прихожей, эсбэшник передал Виктории, которая вышла его встретить, свой мокрый от дождя зонт.
— Ты что, не на машине? — удивилась она.
— На машине, но во дворе нет свободных мест — пришлось парковаться у другого дома, — пояснил Роман разуваясь.
— Это у нас так часто бывает, — констатировал Владимир, вышедший в коридор. — Да и не только у нас. Возьмите любые многоэтажные новостройки — там просто проехать невозможно вечером по двору, не говоря уже о том, чтобы автомобиль запарковать… У нас сегодня будут риелторы в гостях — они не дадут мне соврать.
— Они как раз-таки и соврут, — пошутила Баринова.
— Ну, сейчас ведь ещё семи нет, — неужели все с работы успели вернуться?! — заметил Скобелев. — Роман, — представился он.
— Очень приятно! Владимир Мартынов. Видимо, безработных нынче много. Давайте, Вика, зонт Романа — отнесу на кухню на балкон. А то у нас сегодня в квартире народа столько будет — что негде зонтик «припарковать»… — он, засмеявшись, удалился.
— Как ты? — осведомился Роман у своей подруги. — Как настроение?
— Вроде ничего. Продлила себе сегодня отпуск.
— Не надоело тебе всё это? — с недовольством спросил он. — Я имею в виду, роль домохозяйки-детектива из бульварного романа?
— Нет, — ответила девушка. — Пока нет.
— Твой частный сыщик не приедет? — уточнил Скобелев, глядя на себя в зеркало в коридоре.
— Нет, будет его помощница.
Банковский эсбэшник — это статный молодой мужчина с привлекательным лицом, выражение которого всегда серьёзное, под стать его роду деятельности. Он регулярно бреется и ежедневно меняет рубашки (преимущественно, белые) к костюму, будучи при этом неженатым, а точнее, разведённым. Скобелев метит в начальники службы безопасности. Его шестилетняя дочь проживает с бывшей супругой в районе Царицыно, и по выходным Роман регулярно видится с ребёнком. Скобелев — человек выдержанный, с крепкими нервами, однако тому, кто сумеет заглянуть эсбэшнику в душу, возможно, откроется то, что Роман глубоко несчастен. Одинокий, как, впрочем, волею судьбы и большинство персонажей нашего романа. Но одиночки всегда подозрительны, и это, очевидно, добавляет детективной интриги. И одинока всегда по своей сути чёрная вдова, будь она хоть пауком, хоть супергероиней, хоть яростной мстительницей… да хоть просто чокнутой старухой! Впрочем, если в нашем произведении речь всё-таки идёт о банде «Чёрная Вдова», подобно той, что описана у Балодиса, тогда, к несчастью, мы имеем дело не с единичным агрессором.
В 18:51 прибыли следующие гости. На пороге открытой Викой входной двери стояли Светлана Носова и Людмила Доренко. Настроение у обеих риелторш было бодрое; доставило их сюда жёлтое такси прямиком из офиса с улицы Воронцово поле.
— Мне не нравится этот дурацкий слоган «Европейский комфорт в каждом квадратном метре»! — говорила Носова своей подчинённой, снимая в прихожей туфли. — Они когда-нибудь были в Европе, те, кто это придумал?! Какой там на фиг комфорт?! Я еле втиснулась за столик в кафе во Франции! А в гостиницах Италии с трудом помещался мой чемодан! Никакого пространства, а следовательно, комфорта! — И с этими словами Светлана, поворачиваясь, случайно наступила Доренко на ногу, отчего та аж вскрикнула.
— Простите дамы, но боюсь, что сегодня и в нашей квартире будет «по-европейски» тесно, — поспешил предупредить их Мартынов-старший. — Позвольте проводить вас на кухню, где у нас готов лёгкий фуршет!
— Добрый вечер! Меня зовут Люда, — набросилась Доренко на Скобелева, который шёл из кухни в туалет. — Вы не могли бы сегодня сесть рядом со мной на этом спиритическом сеансе, а то я жутко боюсь приведений?
— Вот моя визитная карточка, — протянула её Носова хозяину квартиры. — Если надумаете разменять свой «европейский комфорт» на что-нибудь погабаритнее — обращайтесь! Например, на таунхаус… Немного дальше от Москвы, но зато гораздо больше пространства! И ветер так не будет продувать, как у вас здесь… Задубеть можно зимой! Я знаю обо всех недостатках вашего жилого комплекса…
В 19:05 приехали ещё двое. Жбанов и Соболева. Ксения, разувшись, начала оценивающе изучать глазами гостей, и в особенности мачеху Андрея. С его отцом она, разумеется, была уже знакома на правах экс-невестки. Жбанов имел мрачный вид и был немногословен.
— Я же просила не употреблять алкоголь перед сеансом! — отчитала его Стелла, почувствовав перегар. — Пойми, Валера, мы все будем стараться войти в транс, и спиртному здесь не место! Тебе может стать плохо!
— Фейсконтроль, значит, — хмыкнул Жбанов. — Я пил пиво утром. Сейчас — трезвый.
— Ты хоть не за рулём, надеюсь? — осведомилась Кузьмина.
— Нет, приехали на Ксюшиной «Ауди». А что это за женщина? — поинтересовался он, кивнув в сторону Олеси. — Напоминает мне какую-то актрису… не могу вспомнить…
— Это тоже медиум, — ответила ему Стелла.
С того момента, как Ксении позвонила старуха с угрозой о том, что девушка — «следующая в списке», Валерий старался не отходить от подруги ни на минуту. Скульптор сначала этому противилась, впрочем, не слишком активно, в то время как Жбанов проявлял настойчивость, и вот мало-помалу заслужил право стать «телохранителем», тем более его атлетическая комплекция к этому подходила. Ночевал он, разумеется, отдельно, у себя дома, но каждое утро решил теперь заезжать за девушкой в Мытищи, чтобы отвозить её в мастерскую, а вечером — провожать домой. Сегодня он, правда, приехал на такси с открытой бутылкой пива, так как «немного выпил» накануне ночью и должен был теперь опохмелиться.
— Жбанов, а не ты ли это организовал звонок от старой ведьмы, чтобы найти повод примазаться ко мне? — насмешливо спросила Соболева в такси. — Какое ведь совпадение, что ты находился тогда в мастерской рядом!
— Нет, это судьба! — возразил трейдер. — Я тут ни при чём! И как бы я, по-твоему, мог это устроить? Попросить свою бабушку, что ль? И откуда у меня сим-карта Андрея?
— Ну есть ведь, наверное, разные приспособления, с помощью которых можно имитировать голос, — предположила Ксюша. — Может, это и не бабка вовсе была…
— Называется «преобразователь голоса», — вмешался вдруг таксист, проявляя эрудицию.
— Вот-вот! — подхватила Соболева. — И таймер на звонок в определённое время, наверное, можно поставить… Двадцать первый век на носу!
— Я не маньяк! — бросил Валерий.
— И на любую сим-карту, наверное, можно дубликат сделать за отдельную плату, — продолжал водитель, тучный мужчина средних лет.
— Значит, это всё-таки ты, Жбанов! — засмеялась Соболева. — Кстати! Когда у тебя твой самолёт до Франкфурта?
— А я теперь тоже, как Баринова, буду заниматься расследованием! — с иронией ответил Валерий. — Германия подождёт. Хочу посмотреть, как эту старуху, которая тебе звонила, упекут в сумасшедший дом!
— Возьмите и меня в детективы! — попросился в шутку водитель.
Ксения и Валерий, как мы видим, старались сохранять чувство юмора, однако в глубине души были встревожены и даже напуганы. Звонок зловещей старухи, невероятная пропажа Мартынова сама по себе, — эти вещи словно находились за гранью реальности, но при этом были вполне реальны. И когда Жбанов и Соболева оказались сегодня в реутовской гостиной с её специфической обстановкой, в ожидании чего-то неизвестного… увидели на столе безжизненные портреты Андрея… наши герои словно переступили эту грань реальности и попали в параллельный мир, — от этого их волнение и страх только усилились.

В 19:16 в Реутов прибыл следующий гость — Екабс Балодис. «Забавный старикан» был щегольски одет — в синем элегантном костюме, в розовой рубашке, а на шее — серый шёлковый платок. Одет, как молодой. Через профессорские очки на встречавших его спиритов смотрели слегка насмешливые глаза. Лицо старика расплывалось в широкой улыбке, словно он зашёл попить чайку к друзьям, а не явился поучаствовать в серьёзном и даже опасном эксперименте, как позиционировала предстоящий сеанс Кузьмина. В правой руке у Балодиса находилась коробка с тортом «Прага» для чаепития, а в левой он держал букет красных роз. Писатель познакомился со всеми, кто вышел к нему в коридор. Сквозь другие очки, маленькие, на латыша с любопытством поглядывали хитрые глазки Носовой.
— Детя̒м — мороженое, а бабе — цветы, — пошутила Кузьмина, передавая торт своему супругу, а букет забирая себе. — Как Вы доехали, Екабс? — осведомилась она, с наслаждением вдохнув аромат роз.
— Я, конечно, знал, что в Москве кошмарные пробки на дорогах, — заговорил прибалт, — но не думал, что настолько. Можно было написать полромана за то время, пока я ехал… — пошутил он.
— Ну! Давайте не будем о московских пробках, — отозвался Скобелев, который тоже вышел в прихожую. — А то на эту тему можно говорить бесконечно. Расскажите лучше, что происходит с латвийскими шпротами, Екабс? — не без издёвки спросил он. — Ввозят их сейчас в Россию или действует запрет Роспотребнадзора, я так и не понял?!
— Боюсь, что на эту тему тоже можно говорить бесконечно, — отвечал латыш разуваясь.
— Вспомнила шутку! — улыбнулась Носова. — Про то, что в Латвии маленькие шпроты, потому что море холодное…
— Светлана, эта шутка, которой уже лет сто, выдаёт Ваш возраст! — с усмешкой заметил Скобелев.
— Забавно! — заговорила Баринова. — Мы начали расследование с Новой Риги, а теперь, можно сказать, добрались до Риги старой. Очень рада Вас видеть, Екабс!
— По правде говоря, цветы предназначались Вам, — шепнул на ухо Виктории латыш. — Но эта Стелла буквально выхватила у меня их из рук… А насчёт Риги… — добавил он уже вслух. — Она хоть внешне и старая, но… как это сказать?.. душой молода!
Баринова на это весело засмеялась. Стелла удалилась на кухню, чтобы поставить в вазу розы; туда же отправился с «Прагой» Мартынов. Скобелев снова стал разглядывать себя в зеркало, заинтересовавшись прыщиком на подбородке. Жбанов и Соболева оставались в гостиной, не удостаивая литератора своим вниманием. Олеся и вовсе куда-то запропастилась, но потом оказалось — просто была в туалете.
— Скажите, а это правда, что Чёрная Вдова — героиня Вашего романа? — обратилась к Балодису Доренко, когда тот проходил в комнату.
— Не уверен, что это та самая Чёрная Вдова, — дипломатично отвечал латыш.
— Я очень люблю детективы, — призналась Люда. — Но, к своему стыду, Ваши книги пока не читала. Вообще, спиритический сеанс — это вполне детективный сюжет, не правда ли?
— Конечно, — кивнул Балодис. — У Агаты Кристи, например, есть произведение «Загадка Ситтафорда» — в нём убийство было связано со спиритическим сеансом…
— Надеюсь, у нас сегодня не будет убийств! — отозвалась Носова. — А если кто-то всё же и умрёт, то только от смеха! — вполголоса сказала она Людмиле и Екабсу. — Думаю, что мы с вами разумные люди и не верим в эту мистическую дребедень… Скажите, Екабс, — поинтересовалась она, как обычно картавя на «р», — как у вас в Юрмале — русские ещё покупают недвижимость?
— Русских, конечно же, много, — отвечал латыш. — Мой сосед, например, отставной полицейский полковник, раньше работал в Москве. Переехал в Юрмалу из ностальгии по своей советской молодости: здесь он познакомился давным-давно со своей будущей супругой.
— Тогда не «полицейский» полковник, а милицейский, — поправил Балодиса Жбанов. — Давайте знакомиться: я — Валерий, а это — Ксения…
— Очень приятно! Екабс Балодис, к вашим услугам!..
— А я Олеся, — показалась наконец и украинка. — Я слышала, Екабс (кажется, так Вас зовут?), как Вы спрашивали в коридоре о том, почему спиритический сеанс мы проводим не ночью, а вечером… Ну так вот, это вовсе не обязательно делать ночью. Главное, создать для духа приятную атмосферу и расположить его к себе. Духи активны в любое время суток, — объяснила она беллетристу.
В дверь снова позвонили. Это приехал Быстров. Он взглянул на свои швейцарские часы — они показывали 19:25. Спиритический сеанс должен был начаться ровно в восемь. Юрий Быстров был в отличном настроении и что-то весело насвистывал себе под нос. Его встретили в прихожей Виктория и риелторы. Повесив свою коричневую кожаную куртку на последний не занятый крючок на вешалках, босс зашёл в ванную умыться и протереть от капель дождя свои очки, и вскоре присоединился к группе в зале.
Из дальнейшего разговора выяснилось, что Быстров и Балодис, как и сотрудники «Чертогов столицы», тоже приехали сюда на такси.
— Вы эконом- или бизнес-классом? — поинтересовался у латыша Юрий. — Я приехал на «Мерседесе» бизнес-класса, — с достоинством сказал он.
— Я не помню марку автомобиля, — отвечал Балодис. — Главное, что я не попал под дождь, — прыгнул в первое попавшееся такси у отеля…
— Сейчас дождь уже закончился, — констатировал Быстров.
— Да-да, пока я ехал — он закончился, — подтвердил латыш. — А потом ещё раз начался и ещё раз закончился…
— В какой гостинице Вы остановились? — спросил Быстров.
— Отель «Шератон» на… как это сказать?.. Тверская-Ямская… — ответил Балодис.
«Ого! У этих прибалтийских нищебродов что, появились деньги?» — с удивлением подумал Юрий.
— «ШАРАНтон»… Да, слышал, хороший отель, — отозвался Владимир Мартынов.
Балодис засмеялся.
— Не «Шарантон», а «Ше-ра-тон», — поправил он Мартынова. — А «Шарантон» — это психиатрическая лечебница вблизи Парижа…
Носова, услышав это, заржала как лошадь, а Кузьмина, глядя на мужа, с улыбкой покрутила пальцем у виска.
— Юрий, а у Вас нет прибалтийских корней? — спросил у Быстрова Балодис.
— Карельские есть, — объяснил голубоглазый блондин.
— Ну что, мы будем начинать сеанс или нет? — не терпелось Жбанову. — Кого-то разве ещё ждём? Кушать уже хочется…
— Кого-то не хватает, — сказала Кузьмина, подсчитывая спиритов. — А! Эта девочка должна ещё приехать…
— Помощница частного детектива, — пояснила для гостей Виктория.
— А что, Игоря Веселовского не будет? — удивился Балодис.
— Он заболел, — сказала Баринова.
— Нужно было взять для него «Рижский бальзам»… — досадливо всплеснул руками Екабс.
— Не переживайте, Роспотребнадзор ещё не запретил ваш бальзам, и его можно свободно купить у нас в «Ашане», — насмешливо сказал ему Роман.
В эту секунду запиликал домофон — как раз прибыла Рита Рудакова. Девушка добралась сюда общественным транспортом, поскольку её укачивало в такси, особенно когда приходилось долго ехать. Эта особенность Риты была, пожалуй, её единственным недостатком как помощника сыщика, если, конечно, можно считать это изъяном в условиях вечных дорожных пробок. Дабы решить эту проблему Веселовский предлагал Рудаковой получить водительское удостоверение и самой сесть за руль. Рита села сегодня на электричку на Курском вокзале, докатила до реутовской станции, а затем прыгнула в отъезжающий автобус, который остановился вскоре около дома экстрасенса.
Когда Рудакова немного застенчиво вошла в квартиру, приветствуемая Владимиром Мартыновым, сняла с себя поношенные кроссовки, скромно положила поверх них свою старую куртку, поскольку не было больше свободных крючков, и ещё более застенчиво прошла в зал, все увидели это безобразное тщедушное существо. Кому-то могло показаться, что это явился уже дух из загробного мира: мертвенно-бледный, худой, несимпатичный на лицо. Но чувствовалась в Рите какая-то внутренняя сила, невольно вызывавшая уважение у многих, кто впервые видел эту необычную девушку. После поверхностного знакомства с действующими лицами Рудакова пошла вместе со всеми на кухню для перекуски и для оставления там в хрустальном блюде металлических предметов и, разумеется, мобильных телефонов, дабы никоим образом не раздражать призраков. Балодис, Соболева и Носова чуть задержались в гостиной. Екабс склонился над фотографиями пропавшего риелтора, лежавшими на столе, — ему хотелось рассмотреть Андрея Мартынова, попытаться понять, какой это человек.
— А что, снимка блондинки с лыжами во время сеанса не будет, Вы не в курсе? — спросила у латыша Ксюша, которая слегка припудрилась, поэтому и задержалась в зале, в то время как её защитник побежал на кухню набивать себе брюхо. — А, что это я… Вы, наверное, не видели эту девушку на фото, — тут же опомнилась скульптор, осознав, что обращается к постороннему лицу, да ещё к иностранцу. — Просто в блокноте Андрея в агентстве нашли…
— Да-да, я видел эту фотокарточку, — перебил её Балодис. — Мне показывали её с телефона частного детектива. А оригинал, наверное, у полиции.
— У полиции? — удивилась Носова, которая осталась в комнате, чтобы закончить переписку с кем-то по WhatsApp, прежде чем отнести на кухню свой мобильник. — Разве эта фотография приобщена к делу? Странно. Ладно, пойду тоже заморю червячка…
Двадцать минут понадобилось спиритам, чтобы утолить на кухне голод. Ими были отведаны: салат «Греческий», бутерброды с ветчиной и сыром. Свежезаваренный зелёный чай гости решили выпить в гостиной, где было просторнее и имелась возможность всем удобно рассесться.
— Хорошо, что хоть можно есть перед сеансом, раз пить нельзя! — произнёс с полным ртом Валерий, обращаясь к Стелле.
Ещё один горячий чайник Владимир Мартынов отнёс на подносе в зал для желающих добавки, но в большей степени для медиума: по традиции Стелла всегда пила чай до, во время или после работы. На подносе также стояла сахарница и две пустых чашки на блюдцах с чайными ложками.
— Друзья! — заговорила Кузьмина своим хриплым голосом. — Я предлагаю всем сесть за стол. Можно занимать любые места, кроме этого в центре: оно моё. Но если что-то пойдёт не так, будьте, пожалуйста, готовы к тому, что нам, возможно, придётся друг с другом местами поменяться… В общем, как будет угодно духу…
— Мы что, разве вызываем дух Бориса Николаевича Ельцина? — сострил Быстров, намекая на известное выражение первого Президента России «Не так сели».
— Сегодня благоприятный день для спиритизма, — продолжала медиум, пока все рассаживались за столом. — Двадцать девятого августа Андрюша Мартынов, к огромному для нас несчастью, пропал без вести. Сегодня тридцатое сентября. Будем считать, что прошёл ровно месяц, круглая дата. Это весьма символично.
— Ужас, уже целый месяц! — воскликнула Вика.
— И теперь я бы хотела рассказать вам немного о предстоящем сеансе, — сказала Кузьмина. — Во-первых, прошу всех говорить во время сеанса только шёпотом, а лучше вообще молчать. Володенька, не закрывай, пожалуйста, дверь в гостиную — дух ведь должен как-то сюда войти… Не пугайтесь, пожалуйста, если услышите посторонние звуки — стук, скрип… И даже если увидите мерцающие огни — такое иногда случается…
— Надеюсь, мы не сойдём с ума?! — испуганно шепнула Носовой Доренко (коллеги сели рядом). — Я слышала, такое бывало во время спиритических сеансов…
— Ну да, «Шарантон» по нам плачет! — отвечала ей Светлана.
— Уважаемые участники! — взяла теперь слово Олеся. — Поскольку нас очень много, я предлагаю тем, кто сидит в центре стола работать с деревянным бегунком — он будет показывать ответы духа на доске Уиджа. Вам просто нужно всем держать палец на этой планшетке, а дальше всё произойдёт само собой. А те, кто сидит по краям и не достаёт до доски, — просто возьмитесь за руки и постарайтесь расслабиться… Потом, если захотите, мы поменяемся.
Были зажжены свечи на столе и в углах комнаты. Наши контактёры расселись следующим образом. В центре: Кузьмина, Скобелев, Балодис, Олеся, Соболева, Баринова. По бокам: Рудакова, Мартынов, Быстров, Доренко, Носова, Жбанов.
«Центровые» поместили свои пальцы (в основном указательные) на деревянный треугольный бегунок; «Боковые» держались за руки, пытаясь «медитировать».
Свет в гостиной был погашен, и двенадцать апостолов спиритизма приступили к своей тайной ве̒чере, на которой медиум, подобно Христу, должен был донести духовное до мирского.
— Дух Андрея Мартынова, пожалуйста, приди к нам! — с гипнотической интонацией проговорила Стелла.
Тишина. Все находились в волнительном ожидании.
— Дух Андрея Мартынова, пожалуйста, приди к нам! — повторила медиум.
Жбанов чихнул.
— Простите! — громко извинился он.
— Тсс! Шёпотом! — напомнила ему Олеся.
— Я не могу чихать шёпотом…
— Тсс!!!
Восстановилась тишина. Кузьмина пригласила духа в гости в третий раз. И вот деревянная планшетка наконец задвигалась по доске Уиджа.
— Вы дух Андрея Мартынова? — торжественно спросила у пустоты Стелла.
Бегунок под руками Бариновой, Олеси, Скобелева, Балодиса и Соболевой (медиум была от манипуляций освобождена) указал стрелкой на ответ «Да».
Доренко ахнула от удивления.
— Дух Андрея Мартынова, готовы ли Вы пообщаться с нами? — продолжала Кузьмина.
И снова ответ «Да».
— Андрей Мартынов! Вы стали духом, потому что умерли… — произнесла медиум. — Ваша смерть была насильственной?!
В ответ планшетку понесло от букв к цифрам, но затем вновь последовало: «Да».
Вика досадливо цокнула языком. Быстров, на чьё лицо падал в этот момент свет от канделябра, злорадно осклабился.
— Андрей Мартынов! — продолжала мачеха. — Раз Вы были убиты… Известно ли Вам имя Вашего убийцы?!
Поразительно, но снова ответ «Да»!
Соболева, точно веером, помахала несколько раз у себя перед лицом рукой — становилось жарко…
— Ваш убийца находится сейчас за столом?! — спросила у призрака медиум.
«Да»!
За столом раздался приглушённый гул голосов.
— Как его имя?! — пытала собеседника Кузьмина. — Дух Андрея Мартынова, назовите нам имя своего убийцы!
Планшетка начала скользить по доске то вправо, то влево, то вверх, то вниз… Наконец стрелка показала на букву «Б» русского алфавита.
Воцарилось напряжённое молчание. Все кидали друг на друга подозрительные взгляды.
— Дух, сообщи нам вторую букву в имени убийцы! — попросила медиум, и бегунок вновь пришёл в движение под пальцами спиритов…

Однако понадобилось десять минут, чтобы фантом Андрея Мартынова наконец открыл участникам сеанса вторую букву, подобно тому как это происходит на игре «Поле Чудес». И как часто бывает в телепередаче у Леонида Якубовича — открылась буква «А». До этого момента планшетка хаотично кружила по доске, однажды дав ответ «Нет», в другой раз — показав на цифру «9», а потом и вовсе соскочила с доски и чуть не упала со стола Скобелевой на ноги. Кто-то из спиритов, возможно, увидел в этом знак: дескать, дух желал таким образом обозначить именно скульптора как виновника своей смерти, чтобы не растягивать процедуру по буквам. Однако начало ведь было дано с литеры «Б», а не с «С»… Когда личность киллера стала вырисовываться, — некто «Ба…», — не выдержал вдруг латышский прозаик: он вскочил со стула и воскликнул:
— Я протестую! У меня есть ощущение, что кто-то нарочно подталкивает стрелку, чтобы… как это сказать?.. обвинить меня в преступлении, которого я не совершал! Ведь «Ба…» — это значит «Балодис»! Видимо, всё потому, что я иностранец…
— Успокойтесь, Екабс, — обратилась к нему Виктория. — Никто из нас не мухлевал, я уверена. К тому же «Ба…» ещё может быть «Бариновой», что забавно, потому что я, разумеется, тоже непричастна к исчезновению своего жениха…
— И моя фамилия на «Ба» — Бара̒ненко, — сообщила Олеся. — Поэтому интрига возрастает.
— А вообще, господа и дамы, говоря об имени убийцы, что мы имели в виду — фамилию или собственно имя? — прозвучал голос Жбанова с края стола.
— Я имела в виду фамилию, — пояснила Кузьмина.
— А если дух понял Вас буквально? — резонно заметила Доренко. — Может, он пытается сообщить нам чьё-то имя, а не фамилию… «Борис», например… Нет, ну не Борис, а…
— Нет имён, начинающихся на «Ба», — заявила Носова. — Только если «Бармалей»…
— Багдасар… Батыр, — возразил Владимир Мартынов. — Или Барак.
— Ага, Обама! — иронически предположила Ксюша. — Во всём виноваты Штаты, как обычно…
— Или БАша̒р Асад с его химоружием, — подхватил Скобелев.
— Да, пожалуй, мы запутались, — признала медиум. — Давайте попробуем ещё раз. Дух Андрея Мартынова… — начала было она.
— Стеллочка, извини, я тебя перебью, — вмешалась украинка. — Позволь, пожалуйста, теперь побыть медиумом мне. Мы уже и вправду немного запутали духа. Я предлагаю продолжить сеанс через автоматическое письмо. Или, если дух будет к нам благосклонен, попытаемся вывести его на уровень речевого медиумизма… Тогда, возможно, мы все, либо кто-то из нас в отдельности услышит в состоянии транса голос духа… Это исключит ошибки в интерпретации его послания. Дух даже может заговорить с нами, используя моё тело, войдя в меня… — Раздался чей-то мужской смешок.
— Войдя в меня в астральном смысле, — пояснила весельчаку Олеся.
«Уму непостижимо! — подумал Быстров. — Все эти люди наверняка пользуются „Айфонами“, но продолжают, как я смотрю, реально верить в средневековый бред!.. Или мне это только так кажется?..»
— Конечно, Олесенька, принимай бразды правления, — сказала Кузьмина. — В отношении автоматического письма и в работе с голосовой информацией ты сильнее меня, — и она обратилась к заседающим: — Друзья! Давайте теперь оставим доску Уиджа и просто возьмёмся все за руки, и постараемся войти в транс вместе с Олесей. И Олеся, возможно, вскоре напишет нам сообщение рукой духа или заговорит его голосом…
Украинка тем временем положила перед собой небольшой блокнот и карандаш, взятые с кресла возле стола.
— И узнайте у него, пожалуйста, кто украл деньги из нашего сейфа! — попросила Олесю Носова.
— Не надо! Не отвлекайте никого, пожалуйста! — сказала Светлане Баринова. — Мы и так знаем, кто их взял.
Виктория невольно проговорилась, но в полутьме никто не заметил, как Юрий Быстров густо покраснел. Носова и Доренко недоумённо переглянулись.
— Да, не стоит задавать духу провокационные вопросы, — вторил Вике Быстров. — Ведь деньги, вполне вероятно, украл он сам.
Вика на это промолчала.
Снова в зале повисла тишина. Был образован прямоугольник из взявшихся за руки людей. Одни, закрыв глаза, пытались полностью расслабиться и погрузиться в транс. Другие, наоборот, глаза свои вытаращили на нового медиума в нервном ожидании, что та вот-вот нацарапает на бумаге или произнесёт вслух имя убийцы, инспирируемая потусторонним обвинителем и потерпевшим в одном лице. Впрочем, убедит ли такое «обвинительное заключение» наших 12 «присяжных»?..
«Возможно, тот, кто не закрыл глаза, — убийца! — подумала сейчас Рита, старавшаяся ничего не упустить в этот вечер. — Нервы его выдают…»
Сама помощница детектива всё время находилась как бы в тени (неважно, включен или выключен был свет) — сидела тихо, как мышка. Рудакова — человек той породы, на каких никогда не обращаешь внимания…
Олеся, готовясь вступить сейчас в контакт с духом, что-то шептала с сомкнутыми глазами — как будто какое-то заклинание — и покачивалась на стуле, держась при этом за руки со своими соседями по столу. Но вот она замерла, и её карие очи вдруг широко раскрылись. Лихорадочно схватившись за карандаш и снова закрыв глаза, она принялась машинально что-то писать в блокноте. Точнее говоря, не писать, а чертить. Лицо Доренко в свете канделябра выражало в эту минуту страх. Баринова тоже содрогнулась — ей стало не по себе от происходящего.
Вот карандаш медиума прорвал бумагу, а следом сломался в грифеле сам под сильным нажимом стенографистки мертвеца. Выпустив его из руки, украинка начала раскачиваться из стороны в сторону, уже сильнее, точно шаманка в экстазе, ударяя при этом плечами Соболеву и Балодиса, своих соседей, которые стали от неё шарахаться.
— Роман Скобелев… Роман Скобелев… — затвердила она, точно заводная кукла.
Нечаянно задетый Олесей канделябр свалился на пол. Публике это уже не нравилось, и многие стали возмущаться, а кое-кто и вовсе потребовал немедленно прекратить сию вакханалию.
— Заткните её наконец! — разозлился эсбэшник. — Вика, спасибо тебе за приятный вечер!
Задвигались стулья, поднялась всеобщая суета, голоса смешались, кто-то в итоге включил свет, но это не остановило буйство Олеси…
— Господи! Да ей плохо! — закричала Стелла. — У неё судороги, смотрите! Как бы сейчас пена изо рта не пошла! Придержите её, пожалуйста, а то упадёт со стула!..
Соболева и Балодис хотели было украинку ухватить, но не успели — та рухнула со стула на ламинатный пол гостиной, продолжая биться в конвульсиях.
— Дикое зрелище! — воскликнула Людмила с отвращением. — Она как будто потеряла человеческий облик!
— Врача! Вызывайте же скорую! — посоветовал Быстров.
Однако обошлось без медицинского вмешательства. Незадачливый медиум (или, наоборот, весьма успешный!) начала-таки приходить в себя. Видимо, дух наконец покинул её тело.
— У вас есть нашатырный спирт? — спросил Балодис у Мартынова.
— Увы, нет, — отвечала за него Стелла.
— Тогда дайте Олесе прохладного чая с сахаром, — посоветовал Екабс. — И не поднимайте пока с пола — пусть до конца… очухается. Только подушку под ноги положить и накрыть пледом… Можно ещё открыть окно в помещении… Будем считать, что у неё случился обморок из-за стресса… Я, конечно, не врач, но вроде бы так нужно делать…
— Да, никакими тяжёлыми заболеваниями она не страдает, — констатировала Стелла. — Наверное, просто обморок… Но я предупреждала, что спиритизм — опасное занятие!..
— Может, всё-таки отнести её на диван? — предложил Жбанов.
— Пока не стоит её трогать, — сказал латыш. — Пусть кровоснабжение полностью восстановится…
«Тем лучше, — подумал Жбанов. — Эту любительницу сала поди ещё подними…»
— Чай как раз остыл, — сказал Владимир Мартынов, взяв чайник с подноса. — Кладу ей в чашку две ложки сахара…
— Да, две, — одобрил писатель.
— Ужасная была сцена! — констатировала Ксения. — Как будто дьявол вселился!
— Не то слово! — подтвердила Людмила.
«Вот именно, что сцена, — подумал Скобелев. — Чёртов театр! Шарлатанка!..»
И тут началось:
— Как Вы себя чувствуете, Олеся?..
— Не ударились головой?..
— Я сегодня спать не буду, братцы! Похлеще ужастика «Заклятие»…
— А кто постоянно наступал мне на ногу под столом во время сеанса?!..
— А меня горячий воск обжог, когда свечка падала…
— Надо тоже выпить чаю, а лучше чего-нибудь покрепче…
— А я вспомнила своё детство — пионерский лагерь, — там мы тоже вызывали духов, и тоже было очень страшно…
Владимир Мартынов присел на корточки возле Олеси, помешивая ложкой сахар в чашке. Балодис, почувствовав, что всеобщее напряжение спало, облегчённо вздохнул. Он окинул всех присутствующих довольным взглядом и невольно задержал его на Рите Рудаковой. Девушка в этот момент как-то испуганно смотрела на Владимира Мартынова и украинку, взявшую чашку из его рук. Вот Рита словно пытается что-то вспомнить… начинает о чём-то смутно догадываться… Вдруг Рудакову всю затрясло (будто фантом теперь вселился в неё!), — видимо, от осознания чего-то ужасного… Она бросила испуганный взгляд на кого-то ещё из находившихся в зале… То ли на Скобелева, то ли на Баринову… Или на Жбанова?..
— Я всё поняла! — воскликнула вдруг Рита, схватившись в отчаянии за голову. — Я знаю!.. Знаю, что случилось с Андреем Мартыновым… Знаю, кто виноват… Я увидела только что и догадалась… Какой кошмар! — и с этими словами помощница детектива, заплакав, побежала на кухню за своим Samsung, чтобы позвонить шефу и обо всём ему доложить.
Балодиса это крайне насторожило. Равно как и всех остальных. Мартынов даже уронил от неожиданности на пол чайную ложку. Быстров удивлённо присвистнул. По гостиной пронеслось:
— Что это с ней, а?..
— Побочный эффект спиритизма?..
— Ну, честно говоря, девушка она и без спиритизма странная…
— Чудеса продолжаются!..
— Не зря мы говорили о «Шарантоне»…
— А мне это напомнило анекдот про жирафа, до которого не сразу дошёл юмор…
— Нет, ребята, это всё абсолютно не смешно!..
А Ксения Соболева сказала:
— Друзья! С вами, конечно, интересно, но боюсь, что мне пора уходить. Тем более что наш сеанс на сегодня явно закончился, — скульптор с любопытством взглянула на Романа Скобелева, которого дух устами медиума обвинил в злодеянии.
— Да! И я тоже пойду, — сказал Валерий. — Было приятно со всеми познакомиться. Вы, Олеся, поправляйтесь, а Рита… В общем, узнаем потом у Веселовского что такого она «увидела» и «поняла»… Уверен, ей просто померещилось.
— Ну тогда и мы давай поедем? — предложила Людмиле Носова. — Дорога дальняя, завтра важная сделка — надо выспаться, и не хочу, чтобы меня собака дома заждалась…
Доренко напоследок обратилась к Скобелеву:
— Роман! Хочу, чтобы Вы знали, что я не верю этому обвинению ни капельки! Если Андрея и убили, то это было дело рук сумасшедшего, а не такого мужчины…
— Спасибо за поддержку, — улыбнулся эсбэшник. — Я, знаете ли, сам не верю в послания с того света. При всём уважении к нашим медиумам. И не особо переживаю насчёт этих обвинений. Видимо, в Олесю просто вселился чей-то другой дух, не Андрея Мартынова… Например, дух насекомого! Не мог в Вас вселиться дух какого-нибудь насекомого? — издевательски осведомился он у украинки. — Скажем, дух паука, которого я сегодня убил в подъезде, идя на работу?! — он засмеялся и подал Олесе руку, помогая подняться с пола на ноги: ей стало заметно лучше.
— Посижу немного на диване, — сказала Олеся. — Спасибо всем, друзья, за участие в сеансе. Извините, если что не так… Насекомого — вряд ли, — отвечала она Скобелеву. — А вот животного — теоретически возможно…
— Роман, Вы сказали, что убили паука? — подхватил Балодис. — Очень символично. Только, боюсь, это была не чёрная вдова. С Чёрной Вдовой, что-то мне подсказывает, нам ещё предстоит сразиться, — задумчиво добавил он.
Стелла ушла на кухню. Виктория, находившаяся возле стола, обратила внимание на раскрытый блокнот медиума. Никаких слов или просто букв «автоматическое письмо» Олеси не выдало — одни лишь беспорядочные каракули… Владимир Мартынов, унося с собой на кухню поднос с чайником и чашками, проворчал: «Я говорил, ничем хорошим этот спиритизм не кончится!..» Балодис тоже зачем-то отправился на кухню. Быстров, достав из кармана часы и надев их на запястье, проследовал в туалет.
А между тем на кухне Рита возбуждённо говорила по телефону с Веселовским:
— Я ненавижу людей, Игорь!.. То, что я увидела и поняла, — это ужасно!.. И просто невероятно!.. Как такое вообще могло произойти?!..
— Послушай, Рита, ты всё ещё находишься там в квартире? — осведомился Веселовский, которого звонок помощницы застал на диване в полусне, но теперь детектив оживился. — Я слышу чьи-то голоса… Ты что-то увидела на сеансе и что-то поняла, говоришь? Послушай! Срочно уходи оттуда и перезвони мне с улицы, когда будешь одна! Ясно?! Всё, отбой!
— Что за ерунда! — воскликнул Игорь, вскочив с дивана. — Не дадут отдохнуть ни дня!.. Ну ты даёшь, Рита! Как можно было что-то понять на спиритическом сеансе? Нет, мне не верится!.. Бред…
Рудакова быстро оделась, попрощалась со всеми и ушла. Следом за ней покинули квартиру Соболева и Жбанов; они сели вдвоём в чёрный Audi Ксюши и вскоре уехали. Затем откланялись Носова с Доренко.
— Спасибо за еду и за приглашение, — сказала Светлана Стелле в прихожей. — Было очень познавательно.
— Приезжайте ещё, — ответила Стелла. — И приводите своих клиентов. Порой при покупке недвижимости важно учитывать не только мнение риелтора, но и экстрасенса!
— Обязательно! — пообещала ей Носова, а Владимиру, улыбаясь, посоветовала: — Вы не слушайте этого трейдера Валерия. Инвестировать нужно в недвижимость, а не в акции «Ленты» и «Норильского Никеля»…
— Роман, надеюсь, ещё увидимся, — помахала рукой Скобелеву Людмила.
В лифте Носова заявила Доренко:
— Ты знаешь, я, кажется, тоже кое-о чём догадалась.
— О чём именно?
— Пока не могу точно объяснить. Но это очень странный факт, скажу тебе. Надо всё обдумать. Это связано с фотографией горнолыжницы…
В квартире Владимир Мартынов тем временем огорчался, глядя, как Баринова и Скобелев тоже начали собираться на выход.
— Ну вы-то хоть не уходите! У нас ведь торт «Прага» остался! Попьём ещё чайку!
— Видимо, в другой раз, — ответил за них Екабс Балодис. — Я тоже, наверное, поеду. Может, удастся ещё что-нибудь написать сегодня в отеле перед сном. Впечатлений от сеанса много.
— Странная эта девушка — помощник частного детектива, — сказала в коридоре Стелла. — Что её так расстроило, ума не приложу!
— И что такого она могла понять? — подхватил Владимир.
— Действительно, что тут ещё понимать, если убийца — я? — сыронизировал Скобелев, надевая с помощью рожка свои чёрные туфли.
— Извините меня, Роман, — обратилась к нему украинка, которая обрела прежнюю бодрость. — Я не виновата. Я была лишь проводником…
— В поезде? — пошутил эсбэшник.
В туалете зашумел сливной бачок, и вышел Быстров.
— Я тоже отчаливаю, — предупредил он хозяев. — Дождусь только такси бизнес-класса.
Через десять минут, уже на улице, Роман Скобелев спохватился:
— Чёрт! Забыл свой зонт, — сказал он Виктории. — Придётся вернуться.
В дверях подъезда эсбэшник столкнулся с латышом.
— Какой чудный вечер! — сказал Балодис Виктории. — После дождя дышится легче. Но здесь у вас, конечно, не Jūrmala. Чудный вечер, но странный, — добавил он, увидев Риту Рудакову, которая разговаривала с Веселовским по телефону на детской площадке во дворе.
Веселовский, видимо, так ничего и не понял из сбивчивых и эмоциональных объяснений Риты и поэтому пригласил помощницу к себе домой для разговора в спокойной обстановке. Пусть тет-а-тет, не тараторя, пригубив коньяка, Рита расскажет об увиденном на спиритическом сеансе и о том, как это связано, с её точки зрения, с делом Чёрной Вдовы. Рудакова уже не раз бывала у шефа дома на Партизанской улице и знала его адрес наизусть. Игорь предложил девушке взять такси, чтобы прибыть к нему как можно скорее, но Рита напомнила детективу о своей непереносимости этого вида транспорта.
— Хорошо, Рита! Тогда не задерживайся, я тебя жду. И ни с кем посторонним ничего не обсуждай! — сказал ей Веселовский.
Отправляясь на автобусную остановку, Рудакова помахала рукой Балодису и Виктории — в ответ на их прощальные жесты.
— Не нравится мне всё это, — проговорил Екабс, глядя девушке вслед. — Может, стоит её проводить?
— А давайте позвоним Игорю и выясним, что она ему сказала? — предложила Баринова.
Однако трубку Веселовский не взял. Очевидно, Игорь не хотел ни с кем ничего обсуждать до тех пор, пока не разузнает у Риты все подробности. Вика не стала теребить его звонками.
— Екабс, давайте мы Вас с Романом подвезём до гостиницы? — предложила литератору Баринова, когда Скобелев вернулся с зонтом в руке. — Ты ведь не торопишься, Ром, правда?
— А не боитесь ехать в одной машине с «убийцей»? — спросил у латыша Скобелев.
Эсбэшника «приговор призрака» явно задел за живое.
— Молодой человек! Я засыпаю и просыпаюсь вместе с убийцами, — отвечал ему писатель. — Вместе с ними чищу зубы, принимаю пищу и хожу на прогулки по побережью. Поэтому — нет: я не боюсь убийц!
Владимир Мартынов, наблюдавший за ними с балкона кухни, видел, как эта троица скрылась за углом дома, где был припаркован белый BMW Скобелева.
— Слушай, ты не перегнула палку сегодня со своим «припадком»? — говорила в гостиной украинке Стелла. — Хотя выглядело всё натурально. Я даже в какой-то момент сама подумала…
— Нет-нет, голубушка, всё в порядке, — сказала ей Бараненко. — Они поверили. Большинство, по крайней мере, точно. В нашем деле, ты сама знаешь, чем меньше рационального, тем лучше. Людям хочется верить в мистику, и наша задача — дать им для этого почву. Теперь заработает сарафанное радио, и уже скоро кто-нибудь из них если не сам придёт, то уж точно приведёт родственницу или друга для наведения порчи на любовницу мужа или на своего начальника. Денег у этих москалей, ты сама знаешь, куры не клюют! Надо мне, в общем, обосновываться у вас в столице. И тебе, милочка, клиент перепадёт. Они сегодня видели, как я «страдала», и поэтому многие поверили (недаром дед мой был актёром в театре!). Страдание всегда внушает доверие. А там, где доверие — там и клиент. В общем, любой бизнес, и наш с тобой не исключение, начинается с наживки для клиента, что мы сегодня и устроили.
— А почему ты выбрала этого Романа Скобелева на роль своей «жертвы»? — спросила Кузьмина. — Я вот даже фамилию бы его не вспомнила за столом!
— На роль не жертвы, а убийцы. А ты видела, как он ревниво смотрит на Викторию? Не удивлюсь, если он и в самом деле…
— Молчать! — заорал вдруг Владимир Мартынов с порога комнаты. — Замолчите! Вы!.. Обе!.. Бессовестные!.. Я не позволю вам спекулировать на смерти моего сына!
— На смерти? — спокойно переспросила у него Стелла. — Значит, и ты, Володенька, уверовал в его смерть? Бедный Андрюша…
Рите Рудаковой понадобилось двадцать минут, чтобы доехать на автобусе до железнодорожной станции «Реутово». Девушка всё ещё не пришла в себя после шока, который испытала в квартире экстрасенса, когда ей открылась правда. Рита была погружена в свои мысли и не замечала ничего вокруг себя.
— Конечная! — крикнул ей водитель автобуса, видя, что пассажирка не собирается выходить.
На пригородном поезде Рудакова добралась до Курского вокзала, пересела на метро и двинулась по синей ветке в сторону станции «Молодёжная». Часы на платформе в подземке показывали 22:07, когда Рита проходила в вагон на станции «Курская». Здесь на одном из сидений разлёгся смердящий бомж, вероятно, с местного вокзала. Рита вынула из кармана своей куртки наушники и принялась слушать музыку на телефоне. Девушка уже не выглядела столь подавленной, как в Реутове.
Из подземки на «Молодёжной» Рита вышла в половине одиннадцатого и направилась пешком по Ярцевской улице в сторону улицы Партизанской, где жил Веселовский. Она уже раз пять ходила к шефу этим маршрутом, в те дни, когда Игорь не появлялся в офисе, оставаясь по разным причинам дома и прося помощницу заехать к нему за документами для клиентов или за GPS-трекерами для подготовки к новому заказу.
— Зажигалка есть? — обратился вдруг к Рите какой-то парень на улице.
— Не курю, — ответила девушка, вытащив один наушник, чтобы расслышать со второй попытки этот вопрос.
— Что, боишься забеременеть? Тебе это вряд ли грозит! — усмехнулся юнец и пошёл дальше своей дорогой.
Рита тоже продолжила шаг. Ночь была прохладной, слегка ветреной. На удивление пустынными выглядели улицы в этот ещё не слишком поздний час. Рудакова перешла на светофоре проезжую часть, и до дома Веселовского ей оставалось шагать минут пять, учитывая её всегдашнюю быструю поступь.
На противоположной стороне Партизанской улицы какой-то пенсионер гулял с собакой на поводке. Он обратил внимание на низенькую девушку в бежевой куртке, которая, очевидно, куда-то торопилась. Заметил старик и другую женщину, высокую блондинку с длинными волосами, которая шла позади первой, стараясь от той не отставать.
Рита слушала сейчас композицию Эдуарда Артемьева «Поклонники» из кинофильма Никиты Михалкова «Раба любви».
— Фу! Брось это дерьмо! — прикрикнул на свою овчарку старик. — Как будто тебя дома не кормят, Арчи!
Внезапно раздался какой-то оглушительный хлопок, как будто где-то рядом взорвалась петарда или кто-то выстрелил. Пенсионер вздрогнул и бросил взгляд туда, где шли девушки… и увидел, что одна из них лежит теперь ничком на тротуаре… в растекающейся луже крови…
— Милиция! — громко позвал кто-то из прохожих в отдалении, но патрулей вокруг не было.
— Человека убили! — подхватил криком пенсионер и засеменил с собакой через дорогу к пострадавшей.
За мгновенье до этого старик заметил силуэт убегавшей блондинки, которая юркнула во двор и скрылась из виду.
Когда собачник приблизился к Рите, к его удивлению всё ещё подававшей признаки жизни, и склонился над ней, ибо она пыталась что-то вымолвить, — он услышал её последние перед смертью слова:
— Май… — прохрипела Рудакова и скончалась.
От огнестрельного выстрела в затылок или от удара головой об асфальт наушники выпали у Риты из ушей, но в них продолжала сейчас звучать мелодия…